Помяловский - [32]
Но при этом Обросимов исходит из того, что «запросу на ученых много, а продукта этого мало, оттого он и дорог. Посмотрите, — говорит он, — в других государствах, — в Германии, например, Геттингенского университета кандидат сапоги шьет. Там на самое последнее место является множество ученых претендентов. Скажите же эти простые истины нашим помещикам, — куда тебе, либерал, вольтерьянец».
В этом «монологе» Помяловским удивительно тонко раскрывается куцый буржуазный эмпиризм Обросимова, этот «принцип просвещенного человека», то есть либерализм капитализирующегося дворянства.
Раскрывая этот тип через восприятие разночинца-плебея, Помяловский разоблачает этого либерального помещика не методом гневной сатиры Щедрина, а тонким сарказмом. Осмеивая принципы «передового человека», он в то же время делает неизбежным и нарастание плебейского антагонизма Молотова и его освобождение от всякой маниловщины в отношении либеральствующих Обросимовых. Здесь нет подражания приемам Тургенева, это злое их пародирование.
Еще больше сказывается это в образе Молотова как антипода Рудина. Молотов один из лучших выразителей плебейского протеста против «белой кости».
Плебей Молотов менее теоретичен, зато он непосредственнее и эмоциональнее. Какое, например, действие производит на него упомянутый уже разговор Обросимовых; в каждой черте его лица, в складке губ, в глазах, повороте головы этот разговор порождает глубокое, беспощадное презрение; «в нем злость заходила, драться ему захотелось… В грубые и крупные слова одевалась мысль его… — Белая порода… Чем же мы, люди черной породы, хуже вас. Мы мещане, плебеи, дворянского гонору у нас нет? У нас есть свой гонор»…
Но вслед за тем эмоциональный протест переходит в сознательный. Молотов обобщает случай с Обросимовым как явление классовой борьбы. Он говорит, что «есть факты, в которых выражается идея, присущая многим фактам», что «Обросимовы оттолкнули его под влиянием общественного закона».
«Это не наши, — заключает он, — как же я не раз глядел ваши рожи»… Все окружающее беспокоит его, дразнит, поднимает все силы. В свете охватившей героя новой идеи Помяловский заставляет его переоценивать все духовные ценности враждебного класса. И прежде всего — литературу.
Любопытен в этом смысле следующий отрывок: «Егор Иванович раскрыл книгу… Лицо его покрылось легкой бледностью и руки задрожали… Он прочитал: «Несчастье мужиков ничего не значит против несчастья людей, которых преследует судьба». Он судорожно скомкал книгу, бросил ее на пол и захохотал. Что-то дикое было в его фигуре; странно видеть молодое лицо, искаженное злобой, — неприятно. Он в эту минуту озлобился на поэта, лично на Лермонтова, забывая, что поэт не отвечает за своих героев, что бы они ни говорили. «Несчастие мужиков ничего не значит. Их судьба не преследует», — говорит он, — это г. Арбенин сказал… большой барин и большой негодяй… черти, черти… шептал он».
Пробуждающееся классовое сознание и чувство собственного достоинства плебея, — вот что составляет основной сюжет «Мещанского счастья». Этот основной сюжет, разумеется, исключает всякую «покорность» героя и пассивность перед всевластной средой, их заменяет воля и действие, воля к созданию новых общественных форм. «Мещанское счастье» посвящено возникновению и оформлению идеи социального антагонизма.
Таким образом, «Мещанское счастье» намечает тип плебея, осознавшего свою общественную задачу и громогласно заявляющего о своих правах, о своем презрении к вековым узурпаторам. Этот тип, впервые выведенный Помяловским как своего рода анти-Рудин, получил значение героя времени, предтечи целого ряда аналогичных типов Тургенева (Базаров), Гончарова (Марк Волохов), Слепцова (Рязанцев), Чернышевского и др.
Молотов отличен и от Рудина и даже от Базарова отсутствием в нем выдающегося, героического, необычайного. Молотов свободен от всякой позы и театральщины, чего так много не только в Рудине, но и в Базарове.
Помяловский стремился прежде всего дать новую биографию плебея в ее развитии, во всей ее полноте, во всех ее противоречиях. Тургенев в силу высокого традиционного стиля вынужден обрывать не только повествование, но и жизнь своих героев. Они являются готовыми характерами, законченным выражением того или иного общественного явления и, сыграв эту роль, умирают (Рудин, Базаров).
Помяловский, как художник только что пришедшего на арену общественной жизни нового социального слоя, прибегает к иному приему. Он дает становление своего героя, борьбу его за свое место в общественном строе.
Барин Тургенев в изображении своего героя совершенно игнорирует чисто плебейский вопрос, который еще Санчо-Панчо задает Дон-Кихоту. «На какие деньги изволят странствовать благородные рыцари?» Разночинец Базаров учится, имеет научные интересы, гостит в дворянских усадьбах.
Но на какие деньги изволят странствовать воинственные разночинцы? В романс Помяловского — это центральный вопрос. Уже в «Мещанском счастье» проблема независимости разночинца, проблема работы встает на первое место. Отсюда проблема чиновничества — одна из самых важных проблем разночинства — намечена и в «Мещанском счастье», (более подробно разработана в следующем произведении Помяловского — «Молотове»).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.