Помойник - [37]

Я промолчал. Что я мог ответить, если это было правдой? Но любые наши слова не прибавят Татьяне кулинарных и хозяйских способностей. Они лишь распалят нас.

— У нее артистическая натура. Но со временем она научится готовить. Научится следить за квартирой, — заметил я после паузы.

— Возможно. Ну да ладно. Важнее всего, что она тебе нравится, — произнесла Шура, замедляя шаг. — Меня больше волнует другое. Насколько хорошо ты ее знаешь?

— Вопрос по-существу. Я знаю, что она приехала из Красноярска, ушла от мужа и работала диктором на вещевом рынке. Вот, пожалуй, и все, — ответил я. — Кстати, это же у меня спрашивал и Гера.

— Видишь, Володя. Нас волнует одно и то же. Мы боимся, что ты попадешь в лапы какой-нибудь мошенницы.

— С Татьяной я познакомился в больнице. Не думаю, что она попала туда с мошенническими целями.

— Народ сейчас очень ловок. Впрочем, будем полагаться на твою интуицию, — заметила Шура. — Только как обычно делают нормальные люди? Какое-то время они присматриваются к человеку и потом уже начинают жить с ним вместе. А не наоборот.

— Прости. У меня получилось не как у нормальных людей.

— Да, с Мариной было намного проще. Но тебе, по крайней мере, следует быть осторожнее с этой Татьяной. Не раскрывать перед ней всех своих карт. Нам же неизвестно, что на уме у твоей новой женщины.

— Что за карты ты имеешь в виду? — спросил я.

— Не игральные карты, Володя. Не игральные, — вздохнула Шура. Дать мне полностью исчерпывающий ответ она не успела. Мы подошли к огромной луже перед магазином и принялись огибать ее по краю.

Как выяснилось, Юля прекрасно знала мою сестру. Она тут же расплылась в широкой радостной улыбке, сверкая при этом своим золотым верхним передним зубом.

— Добрый день, тетя Шура! — произнесла рыжеволосая продавщица. — Что-то давно тебя не было видно в наших краях. Куда ты запропастилась?

— Здравствуй, Юлечка! Здравствуй, моя красавица! Понимаешь, завертелась как белка в колесе. Но вот выбрала денек и приехала навестить своего брата-шалопута.

— Привет, Володя! — заметила она и меня. — Как поживаешь, дорогой?

— Привет! Устроили бы перед магазином паромную переправу, что ли? А то, наверное, тонут люди.

— Обязательно. Но если ты пойдешь паромщиком.

— Да, Юля, расскажи, как он у вас в Вихляево себя ведет? — попросила Шура.

— Володя-то? О, он в нашем поселке не скучает. У него множество развлечений. Ходит на мусорный полигон. Дружит с бомжами. Устраивает кулачные разборки со всеми подряд. Опять же, крутит безумный роман с этой расфуфыренной фрей. По имени Татьяна. Прямо вылитый Евгений Онегин. В общем, твой брат развил у нас здесь кипучую деятельность, — заключила она.

— Тебя, Юля, послушаешь, так хоть смирительную рубашку на меня надевай, — буркнул я.

— Ну, смирительную рубашку, может, и рано надевать. Но приструнить тебя следует.

— Ладно, Юля. Мужчинам надо прощать их маленькие слабости, — резонно заметила Шура.

— Вот так маленькие! — воскликнула та.

— Мужчины ничего не смыслят в жизни. Но зато мнят себя очень умными. Поэтому, Юля, прошу, присматривай за ним. Пока он не отмочил чего-нибудь похуже.

Мы купили просроченную на полгода коробку зефира в шоколаде, пакетик леденцов и полкило сушек. Попрощались с рыжеволосой продавщицей — я коротким кивком, а сестра поцелуем в щеку — и вышли на улицу.

— Замечательная девушка эта Юля. Веселая, расторопная, услужливая — прелесть, — сказала Шура, поправляя платок на голове.

— Ага, прелесть. За всеми тут следит и наблюдает, — дополнил я.

— Ты к ней чересчур строг. Просто она старается быть в курсе происходящего в поселке.

— Кстати, Шура, вопрос в тему. Ты была в курсе того, что этот магазин раньше принадлежал дяде Виктору? — поинтересовался я.

— Да, была, — выдержав небольшую паузу, ответила она. — Ты, конечно, можешь обижаться, что я тебе этого не сказала. Но что б изменилось? Да ничего! Все равно у нас нет на него никаких документов. Но если б даже они и были… Хорошо, предположим, что были бы. Ты знаешь, каково ходить по кабинетам чиновников и добиваться права на вступление во владения любого наследства? На право же владения магазином — и подумать страшно! Сколько для этого требуется сил и здоровья! Нет, благодарю покорнейше. Я уж вдоволь находилась, когда оформляла на себя квартиру дяди.

— Представляю, — кивнул я. — С нашими чиновниками лучше не связываться.

— Точно, Володя. Поэтому давай с тобой жить спокойно и не связываться с ними.

— Но допустим, что у нас все-таки были бы эти документы. Ты бы стала тогда оформлять наследство на магазин?

— Я не уверена, — ответила Шура, останавливаясь у подъезда моего дома. — Прежде всего, нам бы понадобилось много денег. Очень много денег. Чтоб избежать излишней волокиты. Потом, у нас бы возникли трения с нынешним владельцем магазина.

— С Генкой Кривоносом?

— С ним самым. Отвратительная личность. Юля шепнула мне по секрету, что ты с ним уже сталкивался, — призналась она. — Хотя, с другой стороны… Словом, если ты обнаружишь в квартире какие-нибудь важные бумаги, то немедленно сообщи мне.

— Непременно.

Шура помедлила, внимательно посмотрела на меня и спросила: