Помощник хирурга - [36]

Софи происходила из тихой, степенной, провинциальной семьи, которой насколько возможно было припомнить, не касались скандалы любовного плана; семьи, которая была стопроцентно пуританской во времена Кромвеля, и в которой и поныне было принято смотреть на малейшую беспорядочность с чрезвычайным отвращением. Несмотря на полученное от матери воспитание, Софи была слишком добра и слишком добродушна, чтобы быть ханжой. Но с другой стороны, по своей природе она не понимала и не испытывала ни малейшей симпатии к тем, кто заблудившись оказался «на диких берегах любви» — в своем физическом аспекте даже проявление страсти было ей не слишком интересно — и беспорядочные связи Дианы, подпадали под это определение как нельзя более. На этот счёт ходили пересуды даже в среде чрезвычайно либеральной общины Лондона, где Вильерс занимала определённое положение лишь благодаря своей красоте, силе духа и дружбе с кем-то из окружения принца Уэльского. Впрочем, Джек не стал задумываться. Его воспаривший и унёсшийся вихрем разум уловил лишь упоминание имени Бондена, бывшего старшины своего катера, и Киллика, вестового.

— Ради всего святого, как Бонден с Килликом тут очутились? — спросил он.

— Они прибыли от капитана Керра с весьма любезной запиской, в которой сообщалось, что раз «Акаста» досталась ему, было бы справедливо отослать твоих людей, чтобы ты мог взять их в своё следующее командование.

— Как обходителен этот Роберт Керр, честное слово, очень любезный поступок. Моё следующее командование... Ха-ха, Софи. Вот что я тебе скажу — до того, как я вновь выйду в море, я наполню дом часами. В комнате не чувствуется жизни, если в ней не слышится тиканье часов. Существуют модели, работающие целый год без подзаводки.

— Твоё следующее командование... — начала было Софи. Она знала, что не стоит продолжать, ибо хотела, чтобы у него никогда не было этого нового назначения, что он никогда не должен вновь покидать дом, отправляясь навстречу штормам, битвам, кораблекрушениям или плену. Брак с капитаном предполагал, что супруга должна ждать дома, пока он противостоит всем этим напастям. — Но я надеюсь, дорогой Джек, что часам не придётся ходить целый год. Мне так жаль твой хронометр: соня Шарлотты забралась в них и теперь растит там своё потомство.

— Что до корабля, — продолжил Джек, — я не слишком спешу, разве что мне предложат «Бельведеру» или «Эжиптьен» на североамериканской станции. Есть шанс получить один из новеньких фрегатов с двадцатичетырёхфунтовками, которые сейчас строят. И я не считаю, что прошу слишком многого — в конце концов, не каждый день корабль четвертого ранга топит семидесятичетырёхпушечник. В таком случае я много месяцев проведу на берегу, наблюдая, что всё идёт в соответствии с моими желаниями и смогу привести домашние дела в порядок.

Их счастье несколько омрачилось, ведь «домашние дела» непременно включали и вопрос о ничтожном мистере Кимбере. Однако супруги поняли друг друга без слов. Кимбер былисточником бесконечных сложностей, а возможно и очень ощутимых финансовых потерь, но в данный момент соня Шарлотты значила больше.

— Вдобавок, мои фрегатные годы подошли к концу, — закончил Джек. — Линейный корабль более вероятен, так что спешки нет.

Так много нужно было сказать, разобрать такую кипу перепутанных писем, обсудить новости о жасмине и сильно выросшем абрикосовом дереве на шпалере, что спустя какое-то время они впали в радостное молчание, скрестив руки на кухонном столе, словно пара простаков, и глядя друг на друга с бесконечным удовольствием. Эту тишину нарушал звук «Уилкса и свободы», часто повторяющийся и слышимый всё ближе.

— Детки идут, — нарушила молчание Софи.

— Да, — ответил Джек. — Я видел, как они маршируют, что королевские гвардейцы. С чего это они?

— Разыгрывают выборы в Вестминстере. Твой отец отстаивает, — Софи на секунду запнулась и извиняющимся тоном добавила, — интересы радикалов.

— Бог мой! — воскликнул Джек.

Политическая карьера генерала Обри, стремящегося то бороться с коррупцией, то участвовать в ней, часто заводила его на оппозиционную правительству сторону, но никогда до такой степени, как сейчас. С тех пор, как генерала впервые избрали представителем от «гнилого местечка» [3] Грайп, владения его друга, он умудрился примкнуть к тори. При Первом лорде Адмиралтейства — виге. Когда же Первым лордом стал тори, Обри-старший выражал взгляды одной из групп вигов. Человек дьявольской энергии, лишь прибывающей с возрастом, генерал с неиссякаемым потоком так свойственных военным нелицеприятных речей, произносимых в Палате, слыл в правительстве настоящей занозой как оппонент, и тяжёлой обузой как сторонник.

Случающиеся временами попытки помочь сыну, используя свое политическое влияние, всегда оказывались неразумными, а подчас просто опасными. Конечно, думал о сыне генерал не то чтобы часто, но Джек всё же мог достичь ранга пост-капитана гораздо раньше, будь у него не такой деятельный родитель.

— Стоит их позвать? — спросила Софи.

— Конечно, дорогая, — ответил Джек. — Мне бы хотелось познакомиться с Джорджем.

— Дети! — прокричала Софи, трепеща при мысли, что они не узнают отца, — идите в дом и поприветствуйте папу. Он вернулся из Америки.