Помощник хирурга - [35]

— Эй, там! — крикнул Джек по направлению к дому. От Делдервуда вернулось эхо: «Эй, там!», — слабое, но отчётливое.

Вновь странная тишина, будто он сам или то, что он видел вокруг себя, было иллюзией.

Излучаемое им счастье и возбуждение иссякли. Джек как раз собирался спешиться, когда пухлый мальчик и две маленькие девочки, прошествовали друг за другом через арку, неся флаги и выкрикивая: «Уилкс и свобода![1] Ура! Ура! Вперёд — марш! Ура! Ура!»

Девочки оказались длинноногими и необыкновенно симпатичными, с вьющимися локонами. Но любящий взгляд Джека всё же мог распознать в них черты тех репоголовых, с редкими волосиками, коренастых маленьких созданий, которых он оставил — своих двойняшек-дочерей. Они всё ещё были удивительно похожи, но та, что повыше, вожак, почти наверняка была Шарлотта. И по всей вероятности, этот пухлый мальчик — его сын Джордж, которого он в последний раз видел розовым младенцем, мало отличающимся от прочих. Сердце непривычно кольнуло, и он вскрикнул:

— Эй!

Проявление любви, тем не менее, было односторонним.

— Приходите завтра. Все уехали в Помпи,[2] — Шарлотта мимоходом окинула незнакомца взглядом, и в компании остальных продолжила свой напыщенный, фанатичный марш, напевая «Уилкс и свобода».

Джек соскользнул с лошади и начал заглядывать в стойла — все начисто вычищены и пусты, — пока не наткнулся на одно используемое. Он снял седло, обтёр кобылу губкой и накрыл пледом. Часы пробили четверть часа. Джек прошёлся через двор к дому, сквозь кухонную дверь вошёл внутрь, пересёк пустую кухню, завешенную сверкающими медными сковородками, и вошёл в светлый коридор за ней. В тишине, чистой, наполненной светом тишине, ему совсем не хотелось шуметь, хотя дом был таким знакомым и таким родным. Рука сама нашла дверную ручку. Он не был мечтателем, но чувствовал себя так, будто вернулся из мира мёртвых, но лишь для того, чтобы обнаружить, что смерть поджидает его и здесь. Капитан заглянул в столовую — и там никого. Комната для завтрака: аккуратно, чисто, но ни малейшего звука или движения.

Неосознанно его взгляд задержался на регуляторе, точных часах, по которым он сверял астрономические наблюдения. Он стоял. Вот его собственная комната и вот Софи,сидящая за столом над кипой бумаг. За секунду до того, как она подняла голову, Джек заметил, что лицо её выглядит грустным, озабоченным и осунувшимся.

Лучезарная радость, наслаждение столь же большое, как и его собственное, бесчисленное количество вопросов, почти все заданные, не дожидаясь ответа, бессвязные и обрывочные рассказы с обеих сторон, прерываемые поцелуями, восхищёнными или удивлёнными восклицаниями.

— Так это правда? — вскричала она, ведя его на кухню, так как каким-то образом стало известно, что он не обедал. — О, Джек, я так рада, что ты дома!

— Что правда, милая? — спросил он, сидя за до блеска вычищенным столом и с вожделением глядя на ветчину.

— Что «Шэннон» захвалил «Чезапик». Этим утром прошёл слух — почтальон задержался чтобы поделиться, а Бонден с Килликом молили о поездке в Портсмут. Так что я позволила им вместе с остальными взять повозку. Удивительно, что они ещё не вернулись — уже давненько уехали.

— Чистая правда, хвала Господу. Это я и пытаюсь тебе рассказать. Стивен, Диана и я были на борту – чистая работа, пятнадцать минут от первого выстрела до последнего — и мы все вместе вернулись домой на пакетботе. Что за поездка! Нам пришлось улепетывать от приватиров! Нет ли ещё хлеба, любовь моя?

— Милый Стивен, — воскликнула Софи, — как он? Почему не заехал? Съешь ещё ветчины, дорогой. Ты ужасно худой. Извини, что не осталось пирожков — дети съели на ужин. Где же он?

— Всё ещё в Портсмуте, но завтра должен освободиться и скорее всего заглянет. Какие-то проблемы с Дианой и её гражданством, она не вправе уехать пока не получит разрешение из канцелярии министра. Она остановилась у Фортескью. Фортескью, Стивену и мне пришлось внести залог по пяти тысяч с каждого, что она не сбежит. Не то, чтобы она собиралась. Они со Стивеном наконец поженятся.

— Поженятся? — вскричала Софи.

— Да. Я тоже был изумлён. Впервые об этом услышал, когда Стивен просил Филипа Броука провести церемонию — знаешь ли, капитан имеет право сочетать браком на борту собственного судна. И хотя в тот день Броук был не в силах выполнить эту просьбу, наблюдая за стоящим на нантаскетском рейде «Чезапиком», уверен, он бы всё сделал после боя, не будь ранен так тяжело, что даже не в состоянии оказался собственноручно составить рапорт. Да, они поженятся и возможно, это к лучшему: он стремился к этому долгие годы. Она очень хорошо себя проявила во время нашего побега и после боя — редкая отвага, поверь мне на слово. Диана никогда не нуждалась в воодушевлении. И я всегда буду ей благодарен за то, что она отправила тебе весточку о судьбе «Леопарда».

— Как и я, — сказала Софи. — Завтра же первым делом пошлю за ней. Милая Диана!

Всем сердцем надеюсь, что они будут счастливы. — Жена говорила от чистого сердца, иесли бы Джек задумался над её словами, то бы рукоплескал победе сердца над тем, что можно назвать моральным суждением или, возможно, принципами.