Помоги себе сам! - [7]

- Жанночка, меня обокрали! - теперь трубка заливалась плачем, рыдала так, что если бы по телефонным проводам могли литься слёзы, я, наверное, плавала бы уже под потолком вместе с вещами. Сквозь рыдания иногда прорывались слова, и я поняла, что Гелька вернулась домой и увидела распахнутую дверь.

- Ты сообщила о взломе в милицию? - прервала я подружкин плач.

Она тут же замолчала и ответила:

- Нет, да и зачем? Ты разберёшься лучше всякой милиции.

Мои подруги считали меня гением сыска. То, что я писала детективные истории, конечно, не давало повода так считать, но однажды я сама без помощи милиции разыскала украденные у меня вещи, то есть, помогла себе сама, и с тех пор мои дорогие подруженьки при малейшем намёке на криминал, тут же обращались ко мне. Так что неудивительно, что Гелька позвонила.

- Жанна, приезжай! - рыдала Гелька. - Я тут сижу одна! Я боюсь - двери открыты!

- Ну, так закрой, - посоветовала, - и заяви о взломе в милицию, а утром приеду, - попыталась я отвертеться от визита к Гельке в такое сумасшедшее время.

- Да не могу я дверь закрыть! Ты что, не видишь что ли, что она с петель сорвана! - обиделась Гелька, и я заподозрила, что это у Гельки мозги с петель сорвались, ибо нормальный человек не мог такое заявить. Видать, дело и впрямь серьёзное, если у самой психически устойчивой дамы из всей нашей разведённой компании «крыша поехала» - Гельку разозлить или выбить из настроения было очень трудно. Вздохнув, я сообщила трубке:

- Ладно, еду…

Мой сыскной опыт был в следующем.

Как-то я со старшим сыном собиралась в театр. Билеты принёс мой давний воздыхатель Илья. Он безнадёжно волочился за мной уже несколько лет, но ведь сам виноват: когда я была в него влюблена, он и внимания не обращал, а когда охладела, вдруг влюбился. Но как в старом анекдоте: «Умерла, так умерла», - так и моя любовь исчезла безвозвратно. Поэтому билеты благосклонно приняла с условием, что пойду в театр не с ним, а со старшим сыном. Илья вдохнул и, не переча, вручил билеты.

Велев сыну сходить в магазин, купить что-либо на ужин, я помчалась в парикмахерскую. Вернулась - прямо раскрасавица. Одела вечернее платье, макияж наложила и вдруг спохватилась: где же сумка, в которой билеты лежат? Сумки не было. Мы обыскали весь дом, я рассорилась с детьми, предполагая, что это они спрятали сумку, потому что сын не хотел идти в театр. Сыновья сначала рассердились на меня, потом клятвенно заверили, что сумку не прятали. Я расстроилась нешуточно. Бог с ними, с билетами, не я же платила, а вот то, что в сумке паспорт и удостоверение с моей фотографией, ключи от квартиры и несколько платежных документов, которые мне было необходимо оформить с утра - это меня беспокоило. И тут сын вспомнил, что я, уходя в парикмахерскую, неплотно закрыла дверь - защёлка не сработала, и, может быть, кто-то заглянул в дверь, подхватил сумку и убежал.

Версия, конечно, была невероятная, однако и правдоподобная. Злая, как чёрт, умылась, улеглась спать и рано утром помчалась в милицию. Там меня разозлили ещё больше, потому что не хотели принимать заявление о пропаже - ляпнула необдуманно, мол, разыскивала сумку в квартире, считая, что её спрятали дети.

- Вот-вот, - подхватил эту мысль дежурный, даже не глядя на меня: он решал кроссворд, - ищите дома, где-нибудь да лежит.

Я взбеленилась, мол, вы должны принять заявление, потому что в сумке находились документы, и все - с моей фотографией. Я теперь практически никто без документов. Дежурный лениво подал мне лист бумаги, ручку, и я написала заявление.

Вернувшись домой, остановилась возле подъезда и пожаловалась соседке о случившемся, выругала милиционера, а та и говорит:

- А знаешь, к нам кто-то ночью в форточку хотел залезть, вон, видишь, на подоконнике грязь.

Я внимательно рассмотрела указанное место. Соседка - большая чистюля, её подоконники всегда чуть ли не сияли, и вдруг - комок грязи. Вглядевшись, я обнаружила, что это не просто шматок грязи, это - след, причем, от детской ноги, ну, мне так показалось, что детской.

Я развернулась - и в милицию. Дежурный страдальчески глянул: что ещё случилось?

- Вот и не дети сумку спрятали, - с ходу победно объявила я, - у нашей соседки на подоконнике след от ноги: кто-то хотел ночью к ней в квартиру залезть!

Милиционер глянул на меня более заинтересованно, и всё равно не шевельнулся на стуле:

- Ну, приняли мы ваше заявление, будем действовать, - утешил, но так лениво, что мне стало ясно - гиблое дело: никто ничего искать не будет.

Я поплелась обратно. В подъезде посмотрела почту, и мне на ладонь выпал небольшой листок бумаги, на котором было написано крупным почерком: «Если вы что-то потеряли, то позвоните сегодня в 19-00». Схватив бумажку, я зарысила в отделение милиции. Дежурный, увидев меня, закатил глаза под лоб, вот, мол, привязалась со своей сумкой, кроссворд не дает разгадать!

- Вот! - торжествующе протянула я ему записку.

- Что - «вот»?

- Вот, записка, читайте сами, и все поймёте! - я вручила записку, и милиционер вдруг преобразился:

- Выходит, дело-то серьёзное?

- А я что вам толкую! - возликовала я. - А вы не верили!