Помню все - [23]

Мэндж охватила дрожь, и она поежилась, Джеймс заметил это.

— Тебе холодно?

— Немного. — А что еще она могла ему ответить?

Всю обратную дорогу в Грэнтон они молчали. Мэндж изо всех сил старалась придумать, что бы такое сказать, но ничего не шло в голову. Стоило ей посмотреть на Джеймса, как взгляд останавливался на его губах, и Мэндж хотелось забыть обо всем на свете и целоваться с ним до умопомрачения. Только бы еще раз испытать это блаженство!

О чем думал Джеймс в эти минуты? Трудно было сказать…

Он вроде бы внимательно следил за дорогой, но время от времени смотрел в ее сторону. Мэндж чувствовала на себе его взгляд и не решалась в этот момент повернуться к нему. Но в какое-то мгновение их глаза вдруг встретились. Ее как молнией поразило: без сомнения, Джеймс испытывал то же, что и она, и те же мысли терзали его. У Мэндж перехватило дыхание, и она была близка к панике. Одно неверное слово, жест — и она пропала.

Никогда она еще не была так рада увидеть знакомые дома Грэнтона. Машина проехала по главной улице и свернула к ее дому. Не успел Джеймс остановиться, как Мэндж вышла из машины и направилась к воротам. Джеймс догнал ее.

— Спасибо за изумительный ужин! — сказала Мэндж немного неестественным тоном.

— Рад, что тебе понравилось, — ответил ей Джеймс деланно официальным тоном.

Мэндж толком не видела его лица в темноте, но была уверена, что он улыбается, чувствуя ее замешательство и с удовольствием наблюдая за ней.

Мэндж вошла и закрыла калитку. Она — во дворе, а Джеймс — на улице, так безопаснее.

— Ну… Спокойной ночи! — выговорила она и хотела было идти, но тут Джеймс протянул руку и поймал ее за локоть.

Он привлек ее к себе, и если бы не калитка, Мэндж оказалась бы в его объятиях. Но и так он был опасно близко. Джеймс убрал волосы с ее лица, погладил по щеке.

— Спокойной ночи, Мэнди, — сказал он нежно. Наклонился и прижался в поцелуе к ее губам. Мэндж так хотела этого и так боялась, что сперва попыталась отстраниться. Но поцелуй был таким горячим, что ее захлестнула волна наслаждения. Она уже тянулась к нему всем телом, всем своим существом, но тут разум взял верх над инстинктом. Мэндж уперлась руками в его грудь и, преодолевая желание обнять Джеймса, с силой оттолкнула его. Он отпустил ее, и с минуту они смотрели друг на друга — у обоих в горящих глазах было желание и страсть…

Мэндж сколько угодно могла внушать себе, что это ничего не значит, что он для нее — никто, что у нее просто приступ минутной слабости, — Джеймс видел все, он читал ее мысли. Надо было что-то делать, чтобы привести его в чувство. Мэндж дрожащими руками начала копаться в сумочке, ища ключи.

— Ты что, всех своих клиентов так целуешь на прощание после ужина? — спросила она.

— Нет, не всех. Только тех, у кого нежные шелковистые щечки и серые глаза, — улыбнулся Джеймс. — Спокойной ночи, дорогая.

Он направился к машине, потом обернулся и помахал ей рукой.

— Увидимся!

«Дорогая Мэндж! Прекрасные новости! Мы с Мелиссой поженились на прошлой неделе. Знаю, что ты рада за меня. У нас все великолепно. Не можешь ли ты прислать еще денег? Супружеская жизнь — дорогая штука! С любовью, Гарри».

Мэндж еще раз перечитала открытку, потом положила ее на стол и вздохнула. Ее маленький брат женат! Надо же, как летит время! Когда мама умерла, ей было одиннадцать, а Гарри был совсем малыш. Она заменила ему мать — стелила кровать, готовила завтраки, стирала и чистила одежду. Когда он повзрослел, то всегда обращался к Мэндж со всеми своими проблемами, и она помогала ему. Он был очарователен, беззаботен и всегда искал новых удовольствий. Временами он даже напоминал ей Джеймса своим легким отношением к серьезным проблемам и веселым характером. Она спокойно относилась ко всем его амурным похождениям и участливо принимала всех оставленных Гарри девиц, которые приходили плакаться к ней.

Теперь, кажется, Гарри окончательно устроил свою жизнь, как и хотел отец. Но дело в том, что Гарри упомянул о Мелиссе всего пару раз в своих восторженных посланиях. Мэндж знала только, что та прелестна. Но вряд ли серьезна. А теперь они поженились. Все это не могло не беспокоить ее.

Направляясь в усадьбу, чтобы проверить ход работ, она продолжала думать о брате. Мэндж чувствовала обиду на него. Он даже не удосужился написать подробное письмо о своей женитьбе. Ограничился двумя строчками, но не забыл упомянуть о деньгах. Гарри относился к фирме как к своему личному банку и никогда не задумывался, откуда в нем берутся деньги. Мэндж пыталась объяснить ему, что означает бюджет, доход и перерасход, но у него эта информация не вызывала интереса. Все, что касалось бизнеса, у него влетало в одно ухо и вылетало из другого. Гарри отлично понимал, что можно полностью положиться на старшую сестру. Она никогда не подведет: найдет где-нибудь деньги, и снова будет все отлично.

Мэндж как раз над этим и размышляла: где сейчас взять для него деньги. Отец уж, конечно, нашел бы ему нужную сумму, раз Гарри завел семью. А если взять в долг? Ведь теперь у нее есть контракт, и можно в конечном итоге на что-то рассчитывать. Но работа шла только три недели, и до того, когда заплатят, еще далеко.