Помни - [18]
«Там будет Лилиан… Лилиан, которая вряд ли обратит на тебя внимание, разве что, как на диковину — тот, кого сочли недостойным Испытания дважды, пожалуй, стоит того, чтобы на него посмотреть! Лилиан… она-то уж точно не станет пытаться исцелить твою душу». Он вдруг почувствовал, что образ Магессы, так долго преследовавший его, утратил былую четкость линий. А его взгляд, скользя по лицу Арианы, отмечал так много деталей! Изгиб тонких темных бровей, плавную линию скул и подбородка, удлиненный разрез глаз и длинные ресницы, способные погасить их золотистый блеск, крошечную родинку на левом виске у самых волос, выбившуюся из прически мягкую прядь, четко очерченные губы… как это было бы — прикоснуться к ним губами? В Ариане не было вызывающей чувственности Лилиан, и тем не менее от одной лишь мысли о поцелуе его бросило в жар.
Он вдруг понял, что молчит уже слишком долго. И еще — что отказавшись, он оскорбит ее гораздо сильнее, чем уже сделал это, продемонстрировав свою силу.
— Я сочту за честь сопровождать вас, Мастер, — ему удалось сказать это так, чтобы голос не выдал его. Он поклонился, принимая из ее рук приглашения, поклонился, не сводя взгляда с ее лица.
— Мне будет приятно видеть вас рядом, — она чуть заметно склонила голову, отвечая на его поклон.
«Проклятье, — подумал Катриэль, — проклятье!» Это он должен был благодарить ее! Он выпрямился и вдруг осознал, что они стоят рядом, так близко, что он чувствовал тепло ее тела… или то был жар пламени?
— Мои друзья должны заехать за мной, — сказала она тихо. — Они обещали отвезти на Бал меня и того, кто будет со мной… если вы не против, конечно. Я не держу здесь экипаж и слуг постоянно, и они просто не успеют прибыть сюда до Бала.
«Того, кто будет со мной… и кто бы это был, если бы не я? Тот, кто действительно дорог ей?» Катриэль тихо вздохнул, и между его бровями возникла на мгновение вертикальная морщинка боли и недовольства собой.
— Как вам будет угодно, — отозвался он, глядя ей в глаза и чувствуя головокружение. «Я мог бы отнести тебя туда на руках! Я мог бы… если бы ты только позволила…»
— Прекрасно, — она отвела взгляд, разрушив наваждение.
— Я должен идти, — проговорил он через силу. — Должен вернуться в Академию.
— Конечно, — она смотрела в огонь, пока он обувался. — Я провожу вас — охранная магия здесь хорошо подчиняется только моему брату Льерду. Хотя, конечно, вы маг, а выйти легче, чем войти…
— Я могу перенастроить ее, если вы… — он осекся и замолчал, встретившись с ней взглядом. Да кто он такой, чтобы предлагать подобное той, чей брат, отец и мать — Мастера Искусства?!
— Вы могли бы сделать так, чтобы мне не приходилось падать без сил каждый раз, как я пытаюсь войти или выйти из дома? — она посмотрела на него с нескрываемым интересом.
— Вы доверяете мне?.. — его брови поползли вверх. — Я всего лишь ученик… да к тому же еще и не самый лучший, как видно… а ведь вы можете обратиться к Мастеру.
— Да, — ответила она, немного подумав. Доверяет ли она ему? Да — только не спрашивайте, на чем основана эта вера. — Так вы сможете?
— Я… попытаюсь, — на этот раз он был более осмотрителен в словах.
— Замечательно, — она улыбнулась, отметив его изменившийся тон. — Мы сможем обсудить детали послезавтра на Балу.
Он молча кивнул. Минуту спустя, обнаружив, что все еще стоит на месте и не сводит с нее взгляда, он виновато улыбнулся и направился к выходу. Ши'нтар, накинув на плечи теплый плащ, пошла вслед за ним.
Он шел, словно во сне, все еще не в силах поверить в реальность происходящего — он не мог понять, почему Ариана Ламариа, одна из тех, к кому будут прикованы завтра все взгляды, вдруг решила помочь ему. Откуда ему было знать, что она вспомнила день своего собственного первого Бала, день, когда Мелиссандра, желая развлечь ее, рассказывала ей про мага, которому было отказано даже в праве на поражение. Они могли бы встретиться на том Балу, два года назад, могли бы стать Мастерами одновременно…
«Не слишком ли это похоже на бегство? — думал Катриэль, когда они шли через сад к ограде. — Мне не так уж необходимо быть сегодня в Академии. Собственно, разве мне не все равно? Что они могут мне сделать? Еще одно наказание? Еще одно унижение? Но куда уж больше… Если бы только она попыталась удержать меня… но это означало бы, что ей действительно не все равно. Боги, о чем я только думаю? Послезавтра все сочтут нас любовниками, но если я сейчас не уйду, сочтет ли она это оскорблением? Наверняка — и у меня будут неплохие шансы вообще не дожить до Бала. Нет, вряд ли я нужен ей для любовных утех, — подумал он, криво усмехнувшись. — Даже если то, что говорят о них с Соланом всего лишь домыслы, она могла бы выбрать кого угодно — любой будет счастлив быть с ней рядом — пусть даже только на один вечер». Он глубоко вздохнул, поймав себя на том, что мысль об этом причиняет ему боль. О похождениях некоторых Мастеров Клинка — среди них были и мужчины, и женщины — ходили легенды, однако Ариана Ламариа, насколько он знал, к их числу не относилась. К тому же он — маг, а ее единственным известным возлюбленным — вот в этих отношениях Катриэль был абсолютно уверен — был Зоелин Йолат, Мастер Клинка и капитан стражи Айрнрода. И все же… почему? Почему?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.