Помни - [14]

Они остановились перед высокой ажурной оградой из белого камня. В просветах между камнями мелькали зелень и осеннее золото листвы. По верху ограды стелился дикий виноград. Резные листья, уже успевшие одеться во все оттенки багрянца, трепетали под порывами ветра. Катриэль поежился, глядя на них, и вновь ощутил на себе тревожный взгляд Арианы. Да, погода в это время года обманчива, яркое осеннее солнце не могло его согреть… но этот взгляд… о, этот взгляд мог бы согреть даже в зимнюю стужу! «И мог бы испепелить,» — подумал он отрешенно, глядя на ее сосредоточенное лицо.

Ши'нтар, между тем, пыталась открыть запечатанный магией ее брата проход в стене, служивший калиткой. Наконец стена расступилась перед ними, уступив скорее ее настойчивости, чем умению, и Ши'нтар ощутила привычную ноющую боль в висках. Поморщившись, она молча указала Даини на вход.

Магия. Катриэль удивленно приподнял брови, следуя за хозяйкой к дому. Ей так много времени потребовалось для того, чтобы воздействовать на ограду и заставить ее «узнать» себя? Но все же это магия… Умеет ли она что-нибудь еще? Он и сам не мог бы сказать, почему этот вопрос так волнует его. Он знал историю семьи Ламариа. Дед Арианы по материнской линии был воином, Мастером Клинка Гордеи. Он не был магом, и его союз с единственной дочерью одного из древнейших магических родов до сих пор вызывал толки. Тем не менее, их дочь, Мартия, была Магессой и вышла замуж за мага. Старший брат Арианы вполне успешно окончил Академию и, став Магистром, вернулся в родовой замок. А его сестру Магистры Академии обучать отказались. «Слишком сложно, — сказали они, — слишком непредсказуемо и опасно — для всех». Она обладала силой — но только не той, к которой они привыкли.

Для Катриэля, срок пребывания которого в Академии неоправданно затянулся, это был вызов. Смог бы он разбудить эту силу? Понять ее природу? Смог бы он помочь Ариане овладеть тем, что принадлежало ей по праву рождения? Ну да, «смог бы он» — если он даже с собой справиться не может? Он неожиданно припомнил разгромленный павильон в Магике и молча покачал головой. Что на него тогда нашло? Ведь, казалось бы, все было хорошо?..

Ши'нтар, между тем, проводила его в просторную гостиную и разожгла огонь в очаге — с помощью силы — и тем не менее, он не ощутил всплеска магической энергии. Значит, колдунья или псион… его всегда интересовали эти различия между магами. Те, кого называли колдунами, не тратили времени на изучение рун и ритуалов. Он знал, что на Озамене смешалась кровь множества рас — человеческих и не только — некоторые из которых обладали врожденными способностями к изменению реальности. Но все же — как она это делает? Он подошел ближе к огню, наслаждаясь теплом — он и сам не заметил, насколько сильно в действительности продрог. Глядя на пляшущие в камине языки пламени и думая о том, что вызвало их к жизни, он не заметил, как Ши'нтар исчезла из комнаты, и очнулся лишь тогда, когда она, коснувшись его руки, протянула ему полотенце, тонкую белую рубашку, брюки, длинную темно-синюю тунику из мягкой шерсти с разрезами по бокам, доходящими до середины бедра, и серебряный пояс.

— Когда-то это принадлежало моему деду, — пояснила она, отворачиваясь, чтобы он мог переодеться. — Так же, как и дом.

— Одежда воина, — усмехнулся Катриэль, избавляясь от мокрой мантии и с удовольствием ощущая, как ласкает тело великолепная ткань.

— Вам подойдет, Катриэль Даини, — буркнула Ши'нтар, все еще не решившая, как себя вести. — Но большинству магов — нет.

Он промолчал, не зная, как это воспринимать — как комплимент или как оскорбление. Он лично знал одного мага, который именно так и одевался.

— Прошу вас, садитесь, — Ши'нтар указала ему на кресло у камина. — Разувайтесь, иначе не согреетесь. С обувью я вам помочь не могу, — она слабо улыбнулась, — так что придется подождать, пока высохнет ваша. Располагайтесь. Я сейчас вернусь.

Катриэль, поколебавшись, последовал ее совету. Стянув сапоги, он поставил их поближе к огню, вновь удержавшись от того, чтобы использовать магию, и удобно устроился в кресле. «Тебе просто не хочется уходить», — поддразнил его внутренний голос. Ему не хотелось. Он, пожалуй, поискал бы предлог, чтобы остаться, если б потребовалось. Потому что впервые за долгое время он был просто Катриэлем — он чувствовал, что Ариана Ламариа воспринимает его магию как нечто естественное, как нечто, принадлежащее ему, как цвет глаз или волос. И в ее глазах не было той смеси отчуждения, страха и зависти, к которой он привык.

Ши'нтар вернулась с серебряным подносом, на котором красовались хлеб, холодное жареное мясо, сыр, фрукты и подогретое вино с пряностями. Подтолкнув к камину маленький столик, она поставила на него поднос и, налив вина в высокий чеканный кубок, протянула его Катриэлю.

— Выпейте это, — произнесла она, опускаясь в соседнее кресло. — Это старый рецепт Гордеи. Нет ничего лучше для того, чтобы избавиться от холода.

«С кем ты проводишь здесь вечера, моя госпожа? — подумал он неожиданно для самого себя, принимая кубок из ее рук. — Кто тот счастливчик, что сидит с тобой у камина? Для кого все это предназначено на самом деле? Или… неужели я могу позволить себе поверить в то, что небезразличен тебе? Нет, — напомнил он себе, — ты для нее никто. Она всего лишь пытается быть вежливой и соблюдать законы гостеприимства». И все же немой вопрос отразился в его потемневших глазах, когда их взгляды встретились над кубком, и ее глаза в ответ вспыхнули золотом.