Поминальная свеча - [24]

Шрифт
Интервал

СТИХОТВОРНОЕ СК030НИЕ

ОГОЛТЕЛЫЕ АРИЙЦЫ

Лихо Гитлер своим генералам
Отдавал свой последний приказ:
Вермахт должен дойти до Урала,
Захватить весь Советский Кавказ.
И послушные орды арийцев
Оголтело рванули вперед.
Но нещадно от самой границы
Фрицев Красная Армия бьет.
Тут для них не дорожка для кросса,
И они без потерь не пройдут.
Здесь погибнет их «план Барбаросса»
Под истошные вопли «капут».

ПОХМЕЛЬЕ

В одном бою под Воронежем фашисты предприняли «психическую атаку». Они шли густыми цепями в одних нижних рубахах, подкрепившись изрядной дозой водки. Наш минометный дивизион открыл ураганный огонь по врагу. Фашисты обратились в бегство, устлав поле трупами своих солдат и офицеров.

Из газет
Прет арийцев пьяных рать
Без конца и счету,
И хотят бандиты смять
Мигом нашу роту.
Шнапс в башке кадриль поднял,
Куролесят ноги.
Встретил фрицев смертный шквал
Прямо с полдороги.
Этих фрицев больше нет.
Им уж не резвиться:
Им путевка на тот свет,
Чтобы протрезвиться.

В ТРУБУ

В одном из переулков в Сталинграде немецкий корректировщик засел в печной трубе и направлял огонь своих батарей. Бойцы Борщенко и Явич опустили камень в отверстие трубы. Немец, сидевший в дымоходе, свалился вниз. Черного от сажи вражеского корректировщика разведчики привели на КП.

Из газет
Фриц в трубу залез, как в бронь.
Весь в пыли и саже.
Корректирует огонь
Батареи вражьей.
И похож на черта он
Или еще хуже.
Только рад, что так спасен
От стрельбы снаружи.
Вдруг матерый живоглот
Схлопотал булыжник,
Через черный дымоход
Рухнул, словно лыжник.
Тут Борщенко автомат
Поднавел на фрица:
«Ну, с трубой, чумазый гад,
Нужно распроститься».

НА ПОБЫВКУ

Гнутся рельсы под колесами,
Набирает поезд ход.
А за снежными откосами —
Сосен стройный хоровод.
В дом родной побывку краткую
Воин с фронта получил.
Значит, нес он службу ратную
Изо всех солдатских сил.
Сколько верст с боями пройдено!
Голубая манит даль.
На груди блестят два ордена,
Ярко светится медаль.
Будто в жданном сновидении
Увидала сына мать.
Слезы радости, волнение
Трудно было ей унять.

БУДНИ ЗЕНИТЧИКА

В час, когда унимается бой
И, ракетами рдея вдали,
Опускается ночь над землей,
Погружаюсь я в думы свои.
Вновь приходят, как сны наяву,
Лица близких и их голоса.
Будто нет ни тревог, ни разлук,
Что в тугие сплелись пояса.
Но забудешься только на миг —
Снова слышится гул в облаках.
И опять у орудий своих
Мы стоим на бессменных постах.
На войне не бывает чудес:
Чуть умолкло, и снова дуэль.
«Фоккера» бьют в нас с черных небес,
Мы с земли шлем им в брюхо шрапнель.
Рвутся бомбы и пули свистят,
В небе мечутся трассы огня.
От врага прикрывает солдат
Наших зыбких разрывов броня.

В ЯСНЫЙ ДЕНЬ

Мой друг, давай с тобой вот здесь присядем —
На берегу в зеленом дубняке.
Притихший лес задумчив и наряден,
Вершинами купается в реке.
Давай свернем, закурим папироски
Все так же по привычке фронтовой
И вспомним, как мы брали перекрестки,
Идя вперед под бурей огневой.
Еще вчера на этом самом месте,
Где травами окутались луга,
Во имя жизни, а не ради мести
Громили мы коварного врага.
Одержана великая победа,
Которой равной не было в веках.
Мы счастливы, что сквозь огонь и беды
Несли свободу на своих штыках.

ИЗ ПРИЕКУЛЬСКОЙ ТЕТРАДИ (По впечатлениям от поездок в Латвию)

ЗЕМНОЙ САРКОФАГ

Памятником ожесточенных боев в Приекуле и его окрестностях является братская могила, в которой похоронено более 23 тысяч советских солдат и офицеров. На территории, подвергавшейся немецкой оккупации в Советском Союзе, — это самое большое воинское кладбище.

Из путеводителя
В это трудно
поверить
И объять
умом:
Столько
в Приекуле наших
бойцов и офицеров
Лежат
в саркофаге земном.
Больше, чем за Варшаву,
Сражений
цена!
Так
маленькое
это селенье
В Курземском крае
Отметила
данью
война.
Полгода
смертной жути
Царило
вокруг.
Ах, какие
здесь гибли в атаках,
на маршах люди
В сиянье
боевых заслуг.
Братская
их могила —
последний редут,
Откуда они,
возвышаясь
над смертью,
С живыми
диалог о жизни
ведут.

ПАМЯТЬ

Много лет я не был в Приекуле —
Со времен военных грозовых.
Вновь по сердцу память полоснула
Ликом односумов фронтовых.
Вот она, оглохшая пехота,
Прижимаясь к танкам у Ишкот,
При поддержке арт- и минрасчетов
Рвется сквозь сплошной огонь вперед.
Снова здесь и снова у Динсбурбе.
Бой у неприметных хуторков.
О, котел курляндский, как он труден
Был для обескровленных полков.
По осенней, зимней и весенней
Непролазной хляби и снегам
Пролегла дорога наступлений
К золотым балтийским берегам.

ПРИЕКУЛЬСКИЙ АДРЕС

Уже который год подряд
И радостный, и грустный
Почтовый льется водопад
На адрес приекульский.
Сюда со всех концов страны,
Свершив большие кроссы,
Приходят, ранами больны,
Нелегкие запросы.
Их шлют с войны еще скорбя
Родители и жены,
Чьи сыновья или мужья
В окрестностях сражены.
Тем трудным письмам нет числа —
И от детей, и внуков,
Судьба которым принесла
С погибшими разлуку.
Суть всех запросов: где, когда
Смерть встретил близкий воин,
Где был он в прежние года
И нынче похоронен?
На каждое письмо — ответ
На бланке исполкома.
И это стало, как обет,
Как просто аксиома.
Как будто по крутым волнам
Среди живого люда
Печаль и слава пополам
Расходятся отсюда.

КУБАРИ

Войны ушедшие года
Давно сменились хрупким миром.
Я счастлив тем, что был тогда
Политруком и командиром.

Еще от автора Алексей Михайлович Павлов
Казак Дикун

В авторской документально-очерковой хронике в захватывающем изложении представлены драматические события в казачьей Черномории периода 1792–1800 гг. через судьбы людей, реально живших в названную эпоху.


Иван Украинский

В авторской документально-очерковой хронике в захватывающем изложении представлены бурные потрясения на Кубани в ходе гражданской войны 1918–1920 гг. через судьбы людей, реально живших в названную эпоху.


Рекомендуем почитать
Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.