В первый день нам ещё и небольшой дождик помешал, который моросил весь день. Продрог как собака, пришлось, садился за весла галеры гребцом, чтобы согреться. Опасались за порох, но тут у нас всё оказалось нормально. Зато выскочила другая проблема с холодным оружием, о которой я раньше и не подозревал. Это удержание мокрых рукояток сабель в мокрых перчатках. Не зря делали натыльники в виде клювов и душки, которые выполняли не только защитную функцию, но и для удержания. Так же обязательно нужен и темляк, которым обматывали руку. Придётся опять пересмотреть устройство сабли. В общем, в очередной раз практика доказала, что она самый лучший учитель.
Сделали небольшой крюк, как будто идём из Керчи и тупо, абсолютно не скрываясь, идём к пароходу. Мы же «везём английского доктора», которого они так ждут и который сейчас стоит на носу. Основной десант, при подходе спрятали под парусом, изобразив небольшую аварию. Пароход был и так не большой осадки (три метра, как я узнал потом), а сейчас полностью гружённый. Поэтому борта над водой, даже с фальшбортом возвышались метра на полтора. Наша же галера, чуть более полуметра, над водой. Перепрыгнуть на борт я думаю, у нас проблем не возникнет. Ещё мне рассказали казаки, что турки очень хорошо владеют холодным оружием. Для меня, это оказалось очень неприятной новостью. Но это всё же купеческий пароход, а не военный. Я настоял на проведение нескольких тренировок на берегу, и из-за этого своих, кроме Кулика никого не взял. Сопротивление не ожидается, а вот бестолковость и неразбериха, ещё как возможны. В случае успеха, основными ценностями будут пароход и мука, которые я не смогу забрать. Так, какого… я буду своих людей терять, которых у меня и так немного.
Финт с переодеванием сыграл на всё сто. Оказывается турки такие же разгильдяи, как и наши. Понадеялись на достигнутые соглашения? Хотя всё возможно, особенно если они тут не первый раз. Спокойно подпустили галеру, к передней части парохода, и дали отшвартоваться. Я бы предпочёл к корме, потому что там находились командиры. Но у вы, он был развернут кормой в сторону Турции и наверное Мекки. Пришвартовались недалеко от пушки, довольно таки большого калибра.
И тут вся наша орава в 35 человек, резко полезла на борт. Встречающих десяток турок, резко уронили на палубу и начали вязать. Для этого оставили пятерых казаков для упаковки и охраны. Остальные вместе со мной и Щербой, двумя согласованными отрядами кинулись вперёд по разным бортам парохода к корме. Там на возвышении, возле штурвала находилось семь человек, что-то обсуждая. Вначале бежали казаки только с холодным оружием, а впереди моего отряда Кулик. Стрелки шли спокойно сзади, высматривая опасность, потом те, кто вяжет пленных. Я настоял именно на такой тактике. Большую часть мы преодолели, просто сбивая подвернувшихся турок с ног. Но на корме турки опомнились, и начали хвататься за оружие. Послышались первые выстрелы.
Меня сразу привлёк турок, который выхватил странный четырех ствольный пистолет и попытался навести на нас. Стволы у него в одной плоскости и смотрели во все стороны. Мне тут же пришлось разрядить трофейный штуцер, чтобы не дать ему выстрелить. А вот стоящий рядом с ним турок оказался хитрее и сразу юркнул за бухту канатов.
Прошло буквально каких-то двадцать секунд, и мы захватили пароход. Остались свободными только четверо или пятеро турок отступивших на верхнюю корму, и спрятавшиеся за бочками и канатами. Казаки приготовились ринуться вверх по лестницам на противников.
— А ну стоять — крикнул громко, перекрывая шум.
— Почему? — Щерба.
— А потому. Если у них есть револьверы, то людей потеряем много. А я не хочу.
— Револьверы? А что тогда делать?
— Или договариваться, или щиты делать. Раз уж упустили.
Пока казаки с турками переругивались, которые наотрез отказались сдаваться, мы строили баррикаду из бочек. Связали шесть бочек вместе, используя доски. Подняли и трое казаков начали двигать её вперед. Лучшие стрелки, в том числе и я, их подстраховывали. Остальные разбрелись по пароходу, вытаскивая и связывая оставшихся турок.
Пароход, по местным меркам, был и не маленький. Длиной более 40 метров, а ширеной 10[11]. Возвышенная кормовая надстройка была не такая и большая, метров восемь в длину. На неё вели две узкие лестницы по разным бокам, позволяя подниматься только по одному.
Почему турки кинулись в самоубийственную атаку, как только баррикада продвинулась на два метра, я понял только потом. Никакой пользы она им не принесла, кроме ранения казака и то, по его глупости. Атакующие нарвались на дружный залп от нас и эти всё закончилось. Даже наличие одного револьвера им не помогло, тем более я и ждал нечто подобное.
— Ты какого…, полез с турком рубиться? — бушевал я. Сначала мне пришлось зашить, а потом и перевязывать плечо казака. Других «докторов» у нас не оказалось. — Семён, почему у тебя казаки приказы не выполняют?
— Ну… кто знал. Бывает — промямлил он.
— Бывает, когда в голове мозгов, не достаёт. А если он рукой больше владеть не сможет?
— На всё божья воля — Щерба.
— А это что за детский сад на палубе? — не могу успокоиться от такого отношения к судьбе и приказам. Анархисты хреновы, приказам подчиняются, как бог на душу положит.
