Полюшко-поле - [48]

Ночь застала отходящую колонну в лесу, вблизи села Писки. Военный совет и штаб фронта остановились на отдыхе в доме лесника. Все были утомлены длительным переходом и мучительно переживали неясность обстановки.

После ужина Кирпонос развернул карту.

— Давайте, друзья, оценим положение и подумаем, куда дальше двигаться. Василий Иванович, — обратился он к Тупикову, — у вас есть план?

— Я предлагаю отходить через лес На Городище. Наш правый фланг будет прикрыт болотами и рекой Удай. Левый — лесными оврагами. Авиация противника нас не обнаружит. К Городищу самый удобный подход.

Члены Военного совета поддержали предложение начальника штаба, и Кирпонос качнул головой:

— Решено. Городище. — Он провел на карте красную стрелку и сказал: — По дороге к нашей колонне присоединились многие группы бойцов и командиров. Прошу вас, Василий Иванович, собрать все отряды в кулак, выставить боевое охранение и выслать вперед разведку. А всем остальным спать, набираться сил — завтра чуть свет в поход.

Порученцы майор Гненный и старший лейтенант Басов внесли в комнату охапки сена. Кирпонос расстелил шинель, лег, но заснуть не мог: ныла больная нога. Он долго ворочался, и только глубокой ночью пришел, наконец, тревожный сон…

— Вставайте, товарищ командующий. Пора выступать! — будит майор Гненный.

До восхода солнца трехтысячная колонна медленно продвигалась по осеннему лесу. Солнечные лучи долго пробивались сквозь туман в лесную чащу. Высланная вперед разведка принесла Кирпоносу горькую весть. Вблизи Городища на песчаных кручах реки Многи показались немцы.

Соблюдая осторожность, колонна Военного совета и штаба фронта вступила в Городище. Большое село лежало на берегу изогнутой луком Многи. За плетнями белели аккуратные хаты, окруженные ярко-желтым созвездием подсолнухов и розовым разливом мальв. Сады синели от слив. Урожай был необыкновенный. Всюду сливы, сливы, сливы: на ветках, на траве, на тропинках.

Военный совет разместился в одноэтажном каменном домике. Во дворе кусты бузины скрывали добротный погреб. Он мог служить укрытием от минометного огня.

Улицы Городища притихли, опустели. Не заскрипит колодезный журавль, не стукнет ведро. Кругом ни души, ни звука. Все притаилось. Может быть, эта слишком подозрительная тишина насторожила немецких наблюдателей. Они зашевелились на песчаных кручах. Засвистели мины и, с треском разорвавшись на сельской площади, покрыли песок сажей.

Немецкие разведчики, одетые в пятнистые маскировочные халаты, попытались незаметно пробраться к мосту. Но пулеметный огонь заставил их отпрянуть от речной переправы и залечь за бугром. Теперь все чаще посвистывали мины, и черные дымки, проплывая над садами, цеплялись за соломенные крыши хат.

Под разрывы немецких мин в каменном домике генерал-полковник Кирпонос открыл совещание Военного совета. Он неторопливо развернул карту, спокойно обвел взглядом Бурмистенко, Рыкова, Тупикова, командарма Потапова и его начштаба Писаревского.

— Итак, товарищи, мы находимся в полном окружении и в соприкосновении с гитлеровскими бандами. В этой обстановке мы должны сделать последний, решительный шаг. Еще один ночной переход — и Сула, а там за рекой — наши. Нам придется с боем пробиваться к линии фронта. Я предлагаю отходить на местечко Сенча. Там мы захватим мост и двинем на восточный берег Суды. После выхода из окружения мы направимся в Гадяч или в Ахтырку, где еще в начале сентября подготовили запасные командные пункты. О том, как мы намерены выходить из вражеского кольца, доложит Василий Иванович.

— Направление выбрано правильно. — Тупиков по привычке продолжал жестикулировать правой рукой. Он как бы что-то отрезал. — Да, Сенча, только Сенча! Эта ночь должна решить все. Ночь — наш лучший союзник. В течение двенадцати часов мы должны добраться до местечка, внезапно атаковать немцев и перейти Сулу. Для этой цели создаются два отряда. Первый самый сильный — ударный. Его задача захватить переправу через Сулу в местечке Сенча. Второй отряд будет охранять Военный совет на марше.

План прорыва был утвержден единогласно.

Как только за Многой потемнели песчаные холмы и над речной долиной сгустились сумерки, ударный отряд незаметно приблизился к немцам и смелой атакой смял их передовые заслоны.

Бой на холмах затих. Где-то в степи потрескивала перестрелка. Когда Кирпонос поднялся, уже за рекой Многой, на возвышенность, он увидел горящие хутора. Пошел мелкий, похожий на водяную пыль, назойливый дождь. Пламя пожаров летело по ветру багровыми парусами. Оно удалялось, тускнело, расплывалось на горизонте и вскоре совсем исчезло.

Скользкая дорога терялась в мокрых кустах. Петляя по степи, она то спускалась в лощину, то снова шла в гору и выводила на пустынные перекрестки.

— Где же ударный отряд? Где связные? — спрашивал Кирпонос Тупикова.

В полночь Кирпоносу стало ясно: связь с передовым отрядом потеряна. Бескрайняя степь потонула в дождливой кромешной тьме.

Всю ночь колонна Военного совета совершала марш. Наступил тихий и туманный рассвет. Сквозь белесую дымку проглянуло солнце. Как только туман рассеялся, в небе показалась «рама». Вражеский самолет-разведчик проплыл над походной колонной и удалился.