Полюбить врага - [21]

— Ну как твое впечатление? — спросил Мигель, небрежно опершись на старую стену и наблюдая, как Анни осторожно спускается по осыпающимся ступеням.

— Ты чувствуешь, как здесь все фундаментально? — спросила она, робко взглянув на него. Стены крепости, надежные и величественные, простоявшие много веков, дарили величие и душевный покой.

Он кивнул.

— Это очень древнее сооружение, построенное где-то в 1300 году. Оно старше, чем некоторые страны. И хотя это крепость, я не представляю кровь, насилие, войну, а только ощущаю печальные голоса мавров, оплакивающие потерю их прекрасной Альгамбры.

Анни вздохнула. Ощущения Мигеля были такими же, как и у нее. Это ей не понравилось. Она предпочитала бы думать о нем, как о бесчувственном человеке, но своими речами он доказывал обратное. Анни вытащила из сумочки платок и вытерла лицо — было очень жарко. Затем дала Мигелю руку, и он повел ее дальше.

Он показал ей всю старую Альгамбру. Ла Каса Реал, королевский дворец, мирный Миртовый двор и безмятежный Двор Львов. Красота старого здания внушила Анни такое благоговение, что она совсем забыла о том, что Мигель расстроил ее, забыла прошлую ночь и не беспокоилась о том, что может случиться на обеде, когда скромная и тихая Кончита присоединится к ним. Она просто наслаждалась красотой дня, своим сопровождающим, прелестью Альгамбры.

Мигель оказался чудесным гидом, он рассказывал ей историю старых руин, поведал о правлении мавров и их окончательном изгнании с этой земли католическими монархами, как он называл Фердинанда Арагонского и Изабеллу Кастильскую. Напряженность между ними прошла, с каждой минутой они чувствовали себя все ближе и ближе. Теперь мир и гармония сопровождали их вместе с теплыми лучами солнца.

Слишком скоро наступила пора возвращаться.

Когда они подошли к своей машине, Анни прислонилась к ней, не желая сразу забираться в душный салон и прерывать волшебство момента. Она мечтательно всматривалась в покрытый лесом холм, прислушивалась к нежному журчанию невидимой воды, столь необходимой для жизни в этой засушливой местности.

Мигель любовался ею, не говоря ничего, что могло бы испортить впечатление дня. Было чудесно. Она улыбнулась ему, благодарная за эту прогулку, за солнечный день, за его теплый взгляд.

— Мне кажется, что ты сейчас счастлива, Анни, — произнес он почти с нежностью, легко коснувшись ее выбившейся пряди волос, его пальцы на мгновение помедлили на гладкой щеке, проследовали по изгибу ее шеи.

— По правде говоря, так и есть, я счастлива! — Она ослепительно улыбнулась ему и развела руками перед собой. — Я провела здесь чудесный день. Я довольна своей жизнью в Лондоне, люблю свою работу. Я здорова, у меня есть некоторая сумма в банке. Почему бы мне не быть счастливой? Хочешь я поделюсь своей радостью с тобой?

— Мне кажется, делиться счастьем — неблагодарное занятие.

— Ну, как хочешь! А вот и наша влюбленная пара…

Анни заметила, как Тони и Лучия, держась за руки, вышли на пешеходную тропу. На мгновение она почувствовала укол ревности, ей тоже захотелось, чтобы какой-нибудь мужчина держал ее руку, как Тони руку Лучии. Ей захотелось, чтобы мужчина, стоявший рядом с ней, взял ее за руку таким же образом… Она глубоко вздохнула и приказала себе выбросить подобные мысли из головы.

— Понравилось? — спросила Анни у Тони, когда тот оказался рядом.

— Это захватывающе. Вы видели колонны, мозаику, изящные росписи по штукатурке? — Тони был в восторге. — Невероятно!

— Я очень мало увидела за один раз и хочу прийти еще, — сказала Анни, избегая глаз Мигеля Донвареса.

Ей не хотелось, чтобы он подумал, что она просит его привезти ее сюда снова. Анни решила вернуться в крепость одна и любоваться чудесами так, как она любила — в одиночестве. Но если бы она призналась в этом вслух, то выглядела бы неблагодарной. Нет, она обязательно должна побывать здесь еще раз!

Для обеда Анни надела модное платье из розового шелка, его широкий вырез превосходно подчеркивал золотой медальон, подаренный родителями. Она вновь заплела волосы и прикрепила большой черный бархатный бант.

Спускаясь по лестнице, девушка встретила Мигеля, который привез свою невесту. На Кончите было изящное белое платье, украшенное по вырезу и краям цветами. Она выглядела в нем очаровательно, и Анни отметила, что ей очень нравится эта молодая девушка. Но умна ли она?

— Ты помнишь мисс Джордан, дорогая? — спросил Мигель.

— Si, приятно снова вас видеть. — Кончита плохо говорила по-английски, с трудом подбирая слова, и с сильным акцентом, понимать ее было сложно. Чувствуя, как девушке трудно найти нужное слово, Анни пожалела, что не говорит по-испански.

Обменявшись со всеми присутствующими приветствиями, они дружно расселись на стульях в гостиной.

— Шерри? — спросил Мигель, двинувшись к буфету.

— Да, — сказала сеньора Донварес.

Тони и Лучия выбрали кьянти, и сестра подошла к брату, чтобы помочь ему.

— А тебе дорогая? — повернулся Мигель к Кончите.

Та что-то чопорно ответила по-испански и улыбнулась робкой улыбкой.

Анни внимательно наблюдала за Кончитой и убеждалась все более и более в том, что ее первоначальное мнение о ней было правильным: преисполненная чувства долга девица, благоговеющая перед своим женихом и слегка боявшаяся его. Зачем ему нужен этот брак? Влюблена ли Кончита в своего жениха? Как долго сможет Мигель прожить с женщиной, не имеющей своего собственного мнения? Он слишком динамичный человек, чтобы долго удовлетворяться женщиной, которая постоянно желала оставаться в тени.