Полынь Половецкого поля - [115]

АДАТЫ ПРИ ПОХИЩЕНИИ ДЕВУШЕК

Если похищенную девушку приводили похитители к князю или к узденю, то не принять их считалось позором. Если в то время, когда девушка была введена в дом князя или узденя, наступающие на этот дом родственники похищенной, невзирая на недопущение охранителей девушки и предложение хозяина дома — не входить во двор, — вошли и хозяин дома дозволил увести обратно девушку, не убив никого из этих родственников похищенной, или не был сам убит, то, если хозяин дома был князь, ему не оказывали княжеский почет, если же был уздень, то его не допускали ни в какие общественные дела и сборища. Если родственники похищенной, невзирая на требование хозяина — не входить во двор, — вошли и хозяин кого-нибудь из них убивал, то он не выходил в канлы и почета не оказывал стороне убитого. Когда по требованию хозяина наступающие на двор останавливались, то в комнату с похищенной девушкой входили двое-трое тамаза и расспрашивали девушку. Если девушка заявляла, что ее привели насильно, то ее выдавали обратно родным, если же девушка заявляла, что она сама добровольно пошла, то ее не выдавали и прибывшие за ней родственники возвращались назад. Но если и после этого последнего ответа девушки родные ее, улучив удобный случай, вломившись в дом, где укрывалась девушка, уводили ее домой, то ворвавшихся родных высылали в канлы на шесть месяцев. Если в течение этих шести месяцев домохозяин убивал такого канлы — нападателя, то ему воздавали за это особый почет, а убитому никаких почетов он не оказывал и кровь предавалась забвению. Если же родственники, уведшие обратно девушку, побоявшись выйти в канлы, просили простить их и отправляли дочь домохозяину, откуда ее увели, то это не считалось постыдным делом.

* * *

Когда пять-шесть человек, вломившись в чей либо дом, побив их жен, похищали их дочь или, подкараулив на улице, побив проходящих женщин, похищали девушку, бывшую среди них, и при этом, продержав девушку в неизвестном месте в течение пяти — шести дней, давали знать об этом ее родным и когда посланным родными девушка заявляла, что она была уведена против ее желания, то, если эти родные не прощали похитителя, он выходил в канлы на один год. Если похититель не был убит в течение года и, вернувшись, добивался прощения и маслаата, то шли к родным похищенной девушки в следующем порядке: впереди несколько тамаза и кади, позади безоружные похититель, его помощники и родственники похитителя по отцовской линии. Войдя во двор, все эти люди, за исключением тамазы и кади, снимали шапки. Кади после салама читал нотацию, после чего говорил: «Простите этих виновных». После того, как родственники скажут «прощаем», кади давал родным похищенной, взяв от родных похитителя, половину обычного калыма (за лишение невинности девушки), после чего пропускал вперед стоявших позади похитителей. Те представали пред родными девушки без шапок и со склоненными вниз головами. Родные говорили: «Прощаем, наденьте папахи». Похититель с помощниками надевали шапки. После этого все прибывшие вместе с похитителями уходили от родных похищенной.

* * *

В случаях, когда сама девушка убегала к любимому мужчине, а последний приводил ее к князю (для того, чтобы оставить под его защитой) или же к какому-нибудь узденю; когда на вопрос посланных от своих родных людей девушка отвечала «сама полюбила и пошла» и когда родные ее через несколько дней, улучив удобную минуту, врывались в дом, где находилась девушка, и, избив или поранив бывших при ней женщин, уводили силой девушку обратно, невзирая на то, что она говорила, что не хочет вернуться, и дома заставляли ее под угрозами — что убьют — сказать «меня утащили силой, хотя я не хотела выйти замуж (за такого-то)», то, в случае выяснения (самой девушкой) лишения ее девственности, похититель платил аиплык (за бесчестие) половину стоимости кебина.

Если это не будет выяснено, то похититель ничего не платил, почета не оказывал и за девушкой сватов не посылал. Но сами ее родные за врывание в чужой дом и поранение высылались на один год в канлы. Если в течение года их не убивал хозяин дома, то они возвращались, просили у него через посланных маслаат, платили все расходы по лечению ран и при примирении водили хозяину лошадь и оказывали ему почет.

* * *

Если какой-нибудь мужчина похищал девушку, которая ему до этого не говорила: «Я тебя люблю, похить меня, я от тебя не уйду», и оставив девушку под охраной кого-либо, стал бы без всякого уважения к родным ходить и срамить их, и если после того девушка давала свое согласие и похититель приводил ее к кому-нибудь в дом, а домохозяин давал знать родным девушки, и на вопрос последних через посланных девушка отвечала: «полюбила, пошла, не вернусь», то похитителя, если только родные девушки не прощали при его просьбе о маслаате, высылали на один год в канлы. В этом случае его высылали за оскорбление родных девушки при ее похищении. Если этого канлы родственники девушки в течение этого года нашли и убили, то они не просили о маслаате родных убитого канлы и почета не оказывали. Если же они не могли убить, то канлы возвращался и жил с похищенной девушкой, а при примирении, т. е. маслаате, он вместе с товарищами, помогавшими ему похищать, снимали перед родственниками жены папахи и оказывали им должный почет и уважение.