Поля крови. Религия и история насилия - [59]

У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее… Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду{661}.

Такой образ жизни намекал на новые возможности, воплощенные в человеке Иисусе, чье самоотречение возвысило его одесную Бога. Согласно учению Павла, все прежние социальные барьеры утратили значимость: «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, иудеи или эллины, рабы или свободные». Это сакральное сообщество людей, ранее не имевших между собой ничего общего, но ставших телом Христовым{662}. В одном памятном рассказе евангелист Лука – из всех евангелистов он ближе всего к Павлу – показал, что христиане познают воскресшего Иисуса не через уединенный мистический опыт, а через щедрость к страннику, совместное чтение Писаний и совместную трапезу{663}.

И все же, несмотря на все старания Павла, христиане плохо вписывались в греко-римское общество. Они не присутствовали на общественных праздниках и жертвоприношениях, сплачивавших горожан, и чтили человека, казненного римским наместником. Они называли Иисуса «господином» (кюриос) и сторонились знати с ее любовью к социальному статусу и презрением к беднякам{664}. В письме к филиппийской общине Павел процитировал ранний христианский гимн, чтобы напомнить: Бог даровал Иисусу титул «господина», ибо Иисус «уничижил себя самого, приняв образ раба… быв послушным даже до смерти, и смерти крестной»{665}. Идеал «уничижения» (кеносиса) станет ключевым в христианской духовности. Как объяснял Павел филиппийцам, «в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе».

Ничего не делайте по любопрению или по тщеславию, но по смирению почитайте один другого высшим себя. Не о себе каждый заботься, но каждый и о других{666}.

Подобно ученикам Конфуция и Будды, христиане культивировали идеалы благожелательности и бескорыстия. Эти идеалы служили противовесом агрессии и самоутверждению воинской аристократии.

Однако в тесно спаянных и изолированных сообществах часто возникает нетерпимость, жесткое отношение к окружающему миру. Некоторые иудео-христианские общины Малой Азии, основанные Иоанном, учеником Иисуса, разработали иное учение об Иисусе. Вспомним, что Павел и синоптики не считали Иисуса Богом – Павел, до своего обращения педантичный фарисей, был бы в ужасе от этой идеи. Все они использовали выражение «Сын Божий» в обычном иудейском смысле: Иисус был обычным человеком, на которого Бог возложил особую задачу. И даже говоря о воскресшем Иисусе, Павел четко разделяет Иисуса («кюриос Христос», то есть «владыка Христос») и Бога-Отца. Однако четвертый евангелист придал Иисусу неизмеримо больший масштаб, сделав его вечным Словом (Логосом), которое было с Богом с самого начала времени{667}. По-видимому, эта высокая христология отделила Иоанновы общины от других иудео-христианских общин. Данные тексты писались для «своих» и были наполнены символикой, непонятной остальным. В четвертом Евангелии Иисус часто ставит слушателей в тупик таинственными замечаниями. С точки зрения «Иоанновых» христиан, правильный взгляд на Иисуса даже важнее, чем труды во имя Царства. Конечно, и они ставили любовь во главе этики. Однако они ограничивали любовь верными членами общины, а к «миру сему» поворачивались спиной{668}, отступников же называли «антихристами» и «сынами дьявола»{669}. Отвергнутые и непонятые, они мыслили в дуалистическом направлении: мир делится на свет и тьму, добро и зло, жизнь и смерть. Своего пика эта линия достигла в Книге Откровения. По-видимому, она была написана, когда палестинские иудеи вели отчаянную войну с Римской империей{670}. Ее автор – Иоанн Патмосский был убежден, что дни Зверя, нечестивой империи, сочтены. Иисус вот-вот вернется, устремится в битву, убьет Зверя, бросит его в озеро огненное и установит на тысячу лет свое царство. Некогда Павел учил, что Иисус, жертва имперского насилия, достиг духовной и космической победы над грехом и смертью. У Иоанна же получилось, что Иисус – тот самый Иисус, который запрещал воздавать злом за зло! – станет безжалостным воином, который восторжествует над Римом через массовое убийство и кровопролитие. Книга Откровения далеко не сразу попала в христианский канон, но ее будут жадно читать во времена социальных волнений и тоски по справедливому обществу.

Иудейское восстание разразилось в Иерусалиме (66 г. н. э.) после того, как римский наместник захотел взять денег из храмовой казны. Не все поддерживали мятеж (в частности, фарисеи опасались неприятностей для иудеев диаспоры). Однако новая партия зелотов понадеялась на успех, поскольку империя была ослаблена внутренними конфликтами. Мятежникам удалось выгнать римский гарнизон и установить временное правительство, но император Нерон послал в Иудею большое войско под предводительством Веспасиана, самого талантливого из своих военачальников. Военные действия приостановились в ходе смут после смерти Нерона (68 г. н. э.), но с воцарением Веспасиана осадой Иерусалима занялся его сын Тит. Тит вынудил зелотов капитулировать, а 28 августа 70 г. сжег и город, и храм.