Полуденный бриз - [4]

Двор замка Тэйдэяхан в тот день стал местом, где впервые со времени Исхода, эльфы стреляли по людям. А дальше был Год Скорби. И время появления пустоши Вендорус. Дакветор, несмотря на свои привычки, тоже обладали упорством, они же тоже были выжившие…

«Алестис никогда не должны стать вещью в себе» – этот завет Первой Императрицы вдалбливался в головы всех наследниц чуть не с самого рождения.

«Империя превыше всего» – это девиз королевства Дакветор.

Это была надежда, возродить былую мощь. Вот только имелась в виду империя Тайдерис.

«Империя – это мы» – это империя Алестис и суть новой политики.

Тот конфликт едва не закончился гибелью просто всех. Гибли воины, которые отчаянно были нужны на Стене. Гибли одаренные. Ушла в небытие целая обжитая область, когда последний Лорд отказался принимать свое поражение. Лорд… Который не бывал на Стене. В воспоминаниях Первой Императрицы этот момент описан с особой тщательностью. Это подчеркивалось, как пример той самой «Вещи в себе». Сила, которая расходуется впустую. Оружие, которое требует ухода, но которое нельзя применить.

Разумные сражались между собой. А дерра теснили легионы. И тогда, в момент когда последние воины, сражавшиеся на равнине Морран, оставили правый берег Имайсимы, нашелся один Дакветор, который принял Решение. Тот самый наследник императора. В один из дней в Вендорусе, который готовил новый поход против мятежной провинции, сменилась власть. Быстро и жестко, лично Дератан Дакветор, наследник короля, вырезал своих родственников. А затем он объявил о передаче власти Роду Алестис. И чтобы его сторонники не смогли этого поменять, он сразу же после официального оглашения отправился с Алыми Плечами в свой последний поход на север. Королевство Сенгвар стало результатом этого похода. Кстати, по легендам, Дератан Дакветор, одаренный, адепт огня, маг-игнифер, будучи в юном возрасте, влюбился в эльфийку. Как бы все поменялось, если бы женой будущего короля стала женщина из лесного народа…

…Та-Релия. Это королевство напоминало Даннеран, когда он противостоял Вендорусу. Молодой, но жесткий и решительный король. И самое главное, это то, как в Та-Релии обстояло дело с отношениями разумных между собой. И какие при этом получились результаты. Некогда захудалое баронство, этакий островок жизни вдали от империи, теперь превратился в обжитое место. Близость эльфов и практически родственные с ними отношения. Рядом горы и несколько Семей дварфов уже считают Та-Релию своим домом. Именно домом, то есть общим местом жительства. Орки, которые едва ли не армией королевства командуют. Да, именно обстановка фронтира создало то государство, о котором мечтала Первая Императрица. И доклад мастера Цевитоса стал той отправной точкой, тем последним доводом для реализации плана Нэйраны Грестос. Плана, по которому именно она, Пятая Императрица, должна исполнить свой долг и возложить свою жизнь ради блага Империи. А если без пафоса, стать мишенью.

Тихий стук в дверь и в кабинет зашла Фироэль. Нэйрана вопросительно подняла бровь.

– Сабрина вызывает, – произнесла давняя подруга.

Нэйрана молча кивнула и поднялась. А потом посмотрела на портрет Данарии Алестис, Первой Императрицы, висящий рядом с ее столом на стене. Портрет был нарисован без приукрашения и смягчения. А именно, на лице Императрицы, на левой щеке, был ожог. Память о Пустоше Вендорус. Такое тогда не умели убирать. Да и вряд ли бы Данария Алестис стала это делать. Первая Императрица глядела с портрета пристальным, жестким взглядом.

– Идем, – коротко сказала Нэйрана Грестос Фироэль.

* * *

Карантин Гвардейского Корпуса. Комната инструкторов. Перед ужином.

Кэнсиан Каррос, высокий и мускулистый блондин, явно привыкший к вниманию женщин, изо всех сил пытался привлечь внимание Феары Коффус. Саэта Айфолен, глядя на это, только усмехалась. Феара смотрела на Кэнсиана характерным пустым взглядом. Но при этом не прерывала мужчину, слегка улыбаясь.

От Вераннар Кэнсиан уже успел получить насмешливый взгляд и презрительный фырк. К самой Саэте Каррос лезть заопасался, Саэта умела глядеть так, что становилось сразу все понятно. Но, в принципе, Кэнсиан не было надоедливым, его шутки и вправду были веселыми и не обидными. Нахождение на Стене научит вежливости. А Каррос, несмотря на свое поведение провел там практически безвылазно около двадцатки. И за улыбчивым мягким лицом добродушного балагура иногда проступала жесткая маска боевика.

– И почему же вы не женаты, Кэнсиан? – поинтересовалась Феара, корпящая над своим списком необходимого.

– Не нашел ту, которая меня переговорит! – улыбнулся Кэнсиан.

– Возможно, следует искать не на Стене? – иронично заметила Саэта.

– Ну, а я сейчас где, госпожа старший инструктор Айфолен? – выгнул бровь мужчина и раскинул руки.

– Среди других таких же, господин Каррос, – усмехнулась Айфолен.

Кэнсиан изобразил на лице глубокое раздумье. А потом картинно хлопнул себя по лбу.

– А вы ведь совершенно правы! – воскликнул он. – Ну, что поделать, это уже привычка.

Саэта тем временем посмотрела на Вераннар, которая опять замерла, словно статуя, стоя у окна и смотря в никуда. И она такая с того самого боя с Тайфолом.