Полтора килограмма - [3]

увидел бы в ней ангельскую красоту, а второй отметил содержание ее лица, хранящего глубину и харизму.

– Я не откажусь от чашечки зеленого чая. Можно просто Кэрол, – слегка краснея под моим

блуждающим взглядом, ответила журналистка.

Стоящий за ее спиной Патрик без промедления последовал на кухню.

– Просто Кэрол, признаюсь вам, я раньше кусал людей. Зубы чесались, – пояснил я и сделал паузу,

наслаждаясь растерянно-удивленным видом девушки. – Но мне тогда было чуть меньше года, а потом

бросил это занятие. Так что можете меня не бояться. Кстати, у вас очень красивые глаза и бирюзовое платье

удачно оттеняет глубину их цвета, – не сдержался я от комплимента.

Обладая безликой внешностью, в юности я умел обращать на себя внимание женского пола своей

начитанностью и умением делать изысканные комплименты, которые, будучи прыщавым юнцом, трепетно

заносил в свою записную книжку из прочитанных романов. В ту пору мое воображение рисовало тот

дивный вечер, когда я, взяв свою возлюбленную за руку, буду с придыханием произносить эти слова.

Кэрол покраснела еще гуще и, доставая из кейса папку с бумагами, улыбнулась:

– Спасибо, мистер Харт. Жаль, что вы сейчас не кусаетесь, получилась бы отличная сенсация.

– Ну что вы! Я бы не посмел портить такую чудесную кожу!

– Давайте оставим формальный обмен любезностями и перейдем к теме моего визита. По телефону

я сообщила, что наша студия хотела бы снять фильм о вашей жизни и предстоящей операции. Оператор

должен вот-вот подъехать, и мы приступим. А пока вы можете ознакомиться с запланированными

вопросами и вычеркнуть нежелательные для вас.

Она протянула руку с исписанными листами, и я уловил еле заметный шлейф ее цветочных духов с

кисло-сладкими нотками зеленого яблока. Поправив очки, я принялся читать. Вопросы были довольно

стандартными: о предстоящей операции, детстве, родителях, первом заработанном миллионе, детях,

женах…

– Ничего неприличного. Признаться, даже немного разочарован, – улыбнулся я, возвращая бумаги.

Она привстала с кресла и наклонилась, протягивая к ним руку. В этот момент я не смог отказать себе в

удовольствии и скользнул взглядом по ее декольте. Она заметила это, и в уголки ее губ закралась еле

заметная улыбка. Так улыбаются красотки, утомленные вниманием невзрачных пареньков, не имеющих ни

малейшего шанса на знакомство. Сотни раз я видел такие улыбки в юности. Богатство и статус оградили

меня от подобного высокомерия, и сейчас было так странно снова встретить тот взгляд из юности. Эта

девушка не купится на роскошь! Таких, как она, приятно добиваться!

Из холла донеслись голоса, и на террасе, в сопровождении Патрика, появился грузный мужчина с

красным одутловатым лицом, одетый в джинсы и бежевую рубашку с мокрыми разводами в области

подмышек. В руках у него была камера.

– Знакомьтесь, это Марк, – представила оператора Кэрол.

Я поприветствовал его легким кивком головы. Он по-деловому кивнул мне в ответ и

профессиональным взглядом прищуренных глаз окинул просторную террасу. Мы с Кэрол выжидающе

наблюдали за ним. Наблюдал за ним и пес.

Взгляд Марка задержался на полу, выложенном дорогой искусно состаренной керамической плиткой,

переметнулся на стены цвета слоновой кости, плетеную мебель. Наконец, он по-хозяйски передвинул белый

мраморный вазон с цветущими герберами так, чтобы тот находился на заднем плане снимаемого кадра. И

без промедления, суетливо, взялся за установку камеры на штатив слева от меня.

Бесшумно рядом со столом возник Патрик. Отработанными точными движениями разместил на

белом глянце столешницы чайный сервиз, сахарницу, дольки лимона в розетке и блюдо с кексами. Разлив

чай на три персоны, дворецкий исчез так же тихо, как и появился.

Девушка перевела взгляд на чайную пару. По белому фарфору от дна чашки и от центра блюдца во

все стороны расползались полевые цветы, которые чья-то жестокая рука придавила и лишила солнечного

3

света, но упрямые молодые побеги все же выбрались из-под гнетущего груза.

Проигнорировав кексы, журналистка взяла чашку в руки и направилась к оператору что-то обсудить. Я

отметил, что девушка занимается спортом: жилистые икры ног выдавали в ней любительницу бега. Белые

босоножки на высоком каблуке добавляли ее и без того высокому росту еще добрых десять сантиметров.

Один мой низкорослый приятель с юных лет ухаживал только за девушками, которые были ростом

значительно выше его самого. На мой вопрос, почему он предпочитает именно таких женщин, друг

устремил взгляд куда-то вверх и мечтательно произнес: «Понимаешь, с маленькой ведь любой может

справиться, а такую, – он сделал ударение на слове «такую», – надо как-то суметь покорить!» Признаться,

я тоже, имея рост ниже среднего, всегда засматривался на высоких девушек, возможно, потому, что

зачастую в людях нас привлекает именно то, чего, к сожалению, лишены мы сами.

Почувствовав на себе мой взгляд, Кэрол повернулась:

– Через пару минут начнем, – торопливо сообщила журналистка, вероятно принимая мое

пристальное внимание за нетерпение. Она сосредоточенно окинула меня требовательным взглядом с ног

до головы.

– Даже не мечтайте, переодеваться не буду, – на всякий случай предупредил ее я, воинственно