Полтава - [98]
На кривом носу полковника забелел длинный рубец. Полковник сыпал предвидениями, будто шведам далеко не удрать.
— Ты только ввяжись в драку! Помощь подоспеет! — обещал он сотнику. — Это же казна! Я приведу казацтво! Посланы гонцы по сёлам и местечкам. Да, видишь, шведские гарнизоны везде покидают свои места...
При слове «казна» в глазах полковника загорались золотые огни. Он стал важным паном, имеет охотный чин, но сам уже будто городовой полковник — властелин полковых земель и поместий. Воистину — поместий у него достаточно. Скоропадский, да и царь, не желают мазепинских богатств. Между есаулами слышатся разговоры, будто Галаган действительно сядет городовым полковником.
Сотня очень быстро добралась до Волчьего Яра. На холме замаячили высокие тополя — будто ряд выбежавших из села любопытных молодиц. Разбухший Псёл вертел чёрными пенистыми волнами. Денис догадывался, что шведы отыщут для переправы более надёжное место.
Петрусь уже несколько дней провёл в сотне брата. Зеньковские погреба вспоминались страшным сном. Галю отвёз к матери. Там, в лесу, вроде бы всем безопасней: и матери, и малому Мишку, и деду Свириду. Шведы окончательно оставили Гадяч... Вот лишь неспокойно на душе за батька Голого. Донимает мысль о парсуне... Да кого расспросить?
Тем временем из лесов и оврагов, из уцелевших хуторских хат навстречу вылезали хлопы. Кто садился на коня, кто пешком, но все, как один, двигались туда, где, считалось, будет переправляться враг.
— Где швед? — спросил Денис старого дедка, который, кажется, торопился не так быстро, как молодые его спутники.
Дедок не остановился для ответа, лишь крикнул, дёргая плечом под огромным блестящим топором.
— Под Савинцами! Все знают, а вы не знаете! Казаки, лихо мне!
Петрусь попытался подначить старика:
— Не страшно, дедуньо, с одним топором против шведа?
Строго и внимательно сверкнул взгляд из-под надвинутой на лоб бараньей шапки:
— Балакай, казак! Вон нас сколько! Мне лишь бы коника... Сеять пора, а они моего коня в обоз забрали. Бить их буду. У меня не вырвутся. И хату сожгли, сам в лесу ночую, как волк! А они в церквах сидят, будто в шинках! То уж вы там отнимайте мазепинское золото!
Денис узнал старика. Это же он показывал брод, когда охотные казаки удирали с Балаганом из шведского лагеря...
Сотник хотел напомнить о встрече, но старик побежал за товарищами, упрямо неся на врага топор. Среди торопящихся людей многократно слышалось слово «казна». Золото не давало покоя.
Денис — сотник бывалый. Но посоветовался с казаками. Все закричали, что следует торопиться под Савинцы.
— Возле Волчьего Яра не выстоишь ничего! А там — казна!
Денис всё-таки колебался: вдруг полковник знает, что шведы придут именно сюда, а их здесь никто не задержит. Если же они возле Савинцев, а ты с сотнею здесь — что тогда скажет полковник? Но Денис отважился на риск.
Сотня ещё раз обогнала деда с топором. Старик хватался за сердце, на казаков и не посмотрел, только хрипло крикнул:
— Быстрей, сынки! Когда я был таким, как вы, так ветер в поле обгонял!
Ещё на подходе к Савинцам заслышали стрельбу. Денис, выхватив из ножен саблю, облегчённо вздохнул:
— Здесь...
Умерив бег, сотня обогнула невысокий холм с малой церковью между голыми деревьями. Казаки напряглись в сёдлах, не зная, за что хвататься: за пики, за сабли? Завидели, как бегут хлопы, чтобы спрятаться в овраге между красными камнями да за большими редкими деревьями. Дальше хлопы не отступали. Многочисленный шведский отряд на холме, окутавшись синим дымом, не подпускал их к броду. «Так-так», — прикидывал в уме Денис.
Взглянули на речку — берега низкие, но и здесь вода движется по льду. Местами в водоворотах исчезают колёса возов. Кони, пускаясь вплавь, отчаянно ржут. На берегу возы, сани, коровы, свиньи — всё то, что чужинцы награбили и теперь собираются забрать с собой. А что не в силах забрать, то жгут, бросают в бурную воду, уничтожают, лишь бы ничего не оставить настоящим хозяевам. Над берегом — невероятный гул. От церкви — звон. Там уцелели колокола.
— Эй! Эгей! — выскочили из оврагов хлопы, завидев сотню. — Добро погибает! Казна уже на том берегу! Казаки, помогите!
Шведов с холма столкнуть нелегко. Попробовала сотня, выхватив пики и страшно гикнув, напугать их — да с десяток казаков от меткого огня свалилось в грязь. Кровавя землю, сотня скатилась в овраг, к хлопам.
— Эх вы! — застонали хлопы, ругая казаков наихудшими словами. — Добро гибнет, а вы чешетесь! Мазепинцы вы!
Казаки приуныли.
Вдруг кто-то закричал:
— Что такое-е? Глядите! На реке...
Петрусь, возбуждённый неудачным налётом, посмотрел — и ему не просто уразуметь, что там такое. Чёрная высокая вода несёт огромный плот. Он, натыкаясь на льдины, останавливается, и тогда волны начинают взбивать вокруг брёвен белую пену, а сам плот начинает вращаться. На нём — столбы с перекладинами и с двумя, повешенными... Один висельник при жизни был очень мощным мужиком. Огромная голова перевесилась в петле, будто и сейчас покойник желает заглянуть куда-то мёртвыми уже глазами.
— Господи! — взмолились хлопы. — Враг проклятый. Что делает...
Автор объединяет популярные очерки о древнегреческом театре, о «легендарном» родоначальнике трагедии Дионисе, о выдающихся драматургах: Феспиде, Эсхиле, Софокле, Еврипиде, Аристофане, Менандре – об их творчестве и театральной жизни в античности.
В книге речь ведется о русских медиках. Здесь можно прочесть их полузабытые жизнеописания, начиная еще с основания первых лекарских школ в Москве и в Санкт-Петербурге, а уж тем более с учреждения первого в России Московского университета. Не обойдена также роль и Санкт-Петербургской медико-хирирургической академии.
В книге повествуется о медицине эпохи Средневековья. Перед глазами читателей медицинская наука предстанет в несколько непривычном своем обличии. Те, которые предпочтут обратиться сразу к определенным главам, – без малейшего промедления окажутся в центре интересных, значительных эпизодов в становлении медицинской науки. Из этих эпизодов, по нашему убеждению, как раз и соткана вся драматическая история медицинского врачевания.Предлагаемая книга может оказаться полезной для многих людей: и для тех из них, которые посвятили медицине всю свою предыдущую жизнь и знают о ней почти все, и для тех, кто изо всех сил старается как можно подальше держаться от любого врачебного кабинета.
В смутные времена появляются на исторической арене люди, которые впоследствии становятся темой исследования не одного поколения историков. Лжедмитрий — одна из самых ярких фигур такого рода. До сих нор не ясно его происхождение, до сих пор служит символом переменчивости народной любви стремительный взлёт самозванца и его страшная смерть. Станислав Венгловский обладает не только глубокими познаниями в области русской и польской истории, но также и умением строить увлекательный сюжет и облекать его в яркую литературную форму.
Маленькое мелодраматичное событие из бурной жизни базилиссы Феодоры.
Тит Божественный — под таким именем он вошел в историю. Кто был этот человек, считавший себя Богом? Он построил Колизей, но разрушил Иерусалим. Был гонителем иудеев, но полюбил прекрасную еврейку Беренику. При его правлении одни римляне строили водопроводы, а другие проливали кровь мужчин и насиловали женщин. Современники называли Тита «любовью и утешением человеческого рода», потомки — «вторым Нероном». Он правил Римом всего три года, но оставил о себе память на века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть о четырнадцатилетнем Василии Зуеве, который в середине XVIII века возглавил самостоятельный отряд, прошел по Оби через тундру к Ледовитому океану, изучил жизнь обитающих там народностей, описал эти места, исправил отдельные неточности географической карты.
«Кто любит меня, за мной!» – с этим кличем она первой бросалась в бой. За ней шли, ей верили, ее боготворили самые отчаянные рубаки, не боявшиеся ни бога, ни черта. О ее подвигах слагали легенды. Ее причислили к лику святых и величают Спасительницей Франции. Ее представляют героиней без страха и упрека…На страницах этого романа предстает совсем другая Жанна д’Арк – не обезличенная бесполая святая церковных Житий и не бронзовый памятник, не ведающий ужаса и сомнений, а живая, смертная, совсем юная девушка, которая отчаянно боялась крови и боли, но, преодолевая страх, повела в бой тысячи мужчин.
В историческом романе видного узбекского писателя Максуда Кариева «Спитамен» повествуется о событиях многовековой давности, происходивших на земле Согдианы (территории, расположенной между реками Амударьей и Сырдарьей) в IV–III вв. до н. э. С первого дня вторжения войск Александра Македонского в среднюю Азию поднимается широкая волна народного сопротивления захватчикам. Читатель станет соучастником давних событий и узнает о сложной и полной драматизма судьбе талантливого полководца Спитамена, возглавившего народное восстание и в сражении при реке Политимете (Зеравшане) сумевшего нанести первое серьезное поражение Александру Македонскому, считавшемуся до этого непобедимым.
Автор книги Борис Алмазов не только талантливый писатель, но и известный деятель казачьего движения , атаман. Поэтому в своем новом романе он особенно колоритно и сочно выписывает детали быта казаков, показывает, какую огромную роль сыграли они в освоении сибирских пространств.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.