Польско-литовская интервенция в России и русское общество - [113]

То обстоятельство, что Боярская дума, выступая со своими предписаниями, не смогла при этом заручиться поддержкой духовенства, представителей дворянства и посада (как это имело место при подписании августовского договора), явно говорило о слабости позиций московского правительства в стране. Это, в свою очередь, ставило под вопрос те успехи, которых достиг Сигизмунд III, подчиняя это правительство своим распоряжениям. Объективно это было серьезным предостережением для короля и его советников, которого они не смогли и не захотели заметить.

Новые успехи Сигизмунда III

В январе 1611 г. положение выглядело внешне как весьма благоприятное для королевских планов. Прежде всего изменилось положение на северо-западе России. На Рождество 1610 г. Григорий Валуев с дворянским ополчением и отрядами запорожских казаков сумел взять штурмом один из главных центров, которые удерживали сторонники Лжедмитрия II, — Великие Луки. Триста стрельцов и детей боярских укрылись в крепости, но, когда сдались, были перебиты казаками. После этого Невель и Заволочье принесли присягу королевичу[1085]. Из королевского лагеря был отправлен представитель, который должен был принять эти города у запорожцев и организовать сбор доходов в королевскую казну. В дальнейшем предполагалось передать их в управление назначенных королем старост[1086]. В Великие Луки для управления городом и уездом был послан Ян Война Ясенецкий, в Невель — Скотницкий, в Заволочье — полоцкий хорунжий Голубицкий. Г. Валуеву был послан приказ идти к Пскову, «чтобы эту крепость под власть его королевской милости приводить»[1087].

Изменилась в пользу короля и ситуация на юге. Посланный в конце 1610 г. под Серпухов с отрядом ротмистра Христофора Высочинского кн. Юрий Никит. Трубецкой добился того, что население этого города принесло присягу Владиславу[1088]. Вскоре после этого 11/21 декабря в Калуге татарами был убит Лжедмитрий II, и начался распад его лагеря[1089]. Уже на следующий день после убийства один из ближайших сподвижников «царя» кн. Григорий Петр. Шаховской предложил калужскому «миру», что он поедет в Москву с «повинной»[1090]. Его предложение не было принято, и в Москву были посланы другие лица — стольник Михаил Матв. Бутурлин и дьяк Богдан Сутупов. Узнав о смерти Лжедмитрия II, Боярская дума приказала кн. Юрию Никит. Трубецкому идти «ис Серпухова в Калугу»[1091].

Уже 17 декабря ст. ст. Боярская дума извещала воевод Торопца, что из бывшей столицы Лжедмитрия, Калуги, в Москву «прислали дворян и детей боярских и лутчих посацких людей с повинною челобитною». К этому же времени «добили челом» новому государю — Владиславу — такие города, как Тула, Алексин, Медынь[1092]. В разрядных записях сохранилось сообщение о посылке 25–26 декабря детей боярских приводить к присяге население Козельска и Тулы[1093]. 3 января 1611 г. присланный из Серпухова кн. Ю. Н. Трубецкой привел к присяге население Калуги[1094]. Как стало известно послам под Смоленском, и ряд других городов — Орел, Волхов, Белев, Карачев «целовали крест королевичу по московской записи, и воевод в те городы с Москвы бояре прислали»[1095]. Принес присягу Владиславу и Одоев[1096]. Таким образом, на всей территории страны успешно утверждалась власть московского правительства, проводившего политику сотрудничества с Сигизмундом III.

В деле подчинения этого правительства власти Сигизмунда III к январю 1611 г. также были достигнуты заметные успехи. Помимо раздачи земель и «чинов» королевская канцелярия стала все более широко использовать практику назначения на конкретные должности. Первый шаг в этом направлении был предпринят 29 октября н. ст., когда по рекомендации гетмана Жолкевского наместником Вязьмы был назначен кн. Иван Енгилдеев[1097], но с ноября 1610 г. такие назначения начали становиться правилом. 18 ноября Нелюбу Суколенову был «дан лист на воеводство на Вологде»[1098], 30 ноября «по челобитию Оксентия Сназина велено ему быти в воеводах в Костроме или в котором ином городе»[1099]. 2 декабря воеводой на Белоозеро был назначен Андрей Нелюбович Суколенов[1100], 3-го — Матвей Ржевский был назначен воеводой в Ярославль[1101], 6 декабря Венедикту Хомутову «велено… быти в воеводах в Орешке»[1102]. 13 декабря боярам было «велено» послать Филимона Мих. Озерова воеводой «в Романов или Балахну»[1103].

Но, может быть, наиболее симптоматичным было то, что в королевской ставке под Смоленском стали производить назначения и на гораздо более низкие должности. Характерно, что уже вслед за назначением вяземского воеводы последовало пожалование на «подьячество вяземское»[1104], 3 декабря Семену Тютчеву было «велено быть в приказных в Муроме»[1105]. Сохранились также сведения об утраченных королевских «листах», по которым Иван Горихвостов был назначен дьяком в Нижний Новгород[1106], а Богдану Исакову 3 января 1611 г. было предложено или «быть у дела» в Новодевичьем монастыре, или стать одним из «приказных людей» вологодского архиепископа[1107]. В декабре 1610 г. под Смоленском были назначены и ключники в Кормовой и Хлебный дворцы[1108].

Наконец, в декабре 1610 г. из королевской канцелярии стали посылать в Москву распоряжения и по другим вопросам. Так, 3 декабря «по челобитью торгового человека Третьяка Клепикова велено в Разбойном приказе дело вершити»