Польская политическая эмиграция в общественно-политической жизни Европы 30−60-х годов XIX века - [88]
Избавившись от угрозы крестьянской революции, рассчитывали консерваторы, можно было бы проводить мирную «органическую работу», не «пренебрегая частичным благом народа». Идеологи Отеля Ламбер утверждали, что легальная деятельность во всех областях является «главнейшей […] задачей настоящего времени, первейшим условием будущего освобождения», «ближайшей и безошибочной подготовкой к будущему восстанию». «Wiadomości Polskie» доказывали, что Польша воскреснет постепенно, так же, как постепенно она умирала, и нужно ждать назначенного судьбой часа свободы «в кровавом зное ежедневной работы, под гнетом ежедневного самоотречения, в огне раскаяния». «Бессильная нетерпеливость, – писала газета, – лишь увеличит слабость, продлит рабство, уготовит следующему поколению новые горести и опасности! Ибо хоть сейчас и плохо, может быть еще хуже». И хотя конечной целью называлась война с Россией за свободу Польши, но подчеркивалось, что такая война должна стать венцом всех усилий польского народа. В этой связи консерваторы – «патриоты завтрашнего дня» – указывали на необходимость решать вопросы дня сегодняшнего, накапливать моральные и материальные ресурсы нации, развивать «польский дух», чтобы «сразиться сначала на духовной арене», то есть заняться самоусовершенствованием. В день 30-летия Ноябрьского восстания, в речи 29 ноября 1860 г. Чарторыский потребовал от польской нации «оживления и утверждения в себе принципов порядка, чести, религии, морали» на пути легальной «органической» деятельности, а еще ранее, в речи 3 мая 1857 г., он говорил о необходимости внутреннего воспитания, обогащения нации в моральной, интеллектуальной, научной, хозяйственной и промышленной сферах. Он указывал на эти сферы, призывая следить за потребностями каждого нового дня: «Богоугодные и благотворительные заведения; школы – надежда будущего, городские и сельские училища, торговые, промышленные, сельскохозяйственные предприятия; поддержка научных, литературных изданий и трудов; распространение спасительного просвещения среди всех слоев общества; в высших же слоях – поощрение, при помощи примера, хозяйствования, экономии на нужды страны, отвлечение от бесплодных излишних и разорительных расходов; направление молодежи на путь долга, веры, нравственности, труда и порядочной жизни – сколько же прекрасных занятий, важных трудов, похвальных стремлений»>209.
Пропагандируя путь легальной «органической» работы как путь, ведущий к свободе, сторонники Чарторыского невольно проговаривались: в частности, «Wiadomości Polskie» утверждали, что «народы, желающие остаться цивилизованными, должны ценить справедливость, порядок и нравственность больше, чем свободу, больше даже, чем независимость». Таким образом, становилось ясно, что «органическая» работа должна была не только и не столько способствовать экономическому прогрессу в Польше, сколько отвлечь народ с революционного пути, а также сблизить между собой классы польского общества, нивелировать социальные противоречия, создать «единство нации». Эти мысли аристократическая эмиграция несла в польские земли, активизировав контакты с ними через расширенную сеть агентов и корреспондентов. В Познани, как и в Галиции, распространялись документы Отеля Ламбер, в частности, упомянутый выше циркуляр 1860 г., призывавший шляхту временно воздержаться от политических выступлений. Особое внимание уделялось Королевству Польскому, где назревали реформы. Поэтому самые активные сношения Отеля Ламбер были установлены с помещичьим Земледельческим обществом и его главой графом Анджеем Замойским. Тот факт, что в России в это время появились признаки назревания революционной ситуации, не мог не отразиться на позиции аристократической эмиграции. Отрицая революционный путь борьбы, она не видела в русском революционном народе потенциального союзника Польши. «Wiadomości Polskie» противопоставляли «чувство справедливости» поляка «обману и коварству», характерным для «москаля», который «не способен понять голос свободы». Газета утверждала, что русская революционная демократия не выражает «ни мысли нации, ни нужд страны», что Россия дозреет до свободы и союза с Польшей лишь спустя несколько поколений, а пока русских «непреодолимо» разделяют с поляками «политические, общественные и религиозные представления», и это исключает «взаимопонимание и соглашение». Особенно яростно консервативная эмиграция выступала против социальных и социалистических моментов в программе русских революционных демократов, так как боялась влияния на польские массы революционной постановки крестьянского вопроса в России. «Социалистическое признание права на землю» «Wiadomości Polskie» называли «совершенным уничтожением прав собственности» и противопоставляли ему «освящающее эти права благоразумное согласие на выкуп земли»>210.
Отмежевываясь от революционного пути освобождения Польши и от революционных союзов, Отель Ламбер в то же время проявлял большое внимание к положению, складывавшемуся в Европе, которое, по его мнению, «давало столько поводов для надежды, основывающейся и на собственном усилении, и на слабости врагов». Стремясь укрепить контакт с Западом как «золотую нить, связующую Польшу с бессмертием и спасающую от гибельных объятий восточного варварства», польский аристократический лагерь видел необходимость завоевать «симпатии Европы», ее «участие и признание». Выступление под лозунгом «органического труда» должно было объявить Западу о продвижении Польши по пути мирного развития в направлении прогресса и свободы, продемонстрировать как признаки национальной жизни, так и «трезвость», умеренность взглядов поляков. К такой демонстрации приглашали «Wiadomości Polskie», а К. Шульчевский, призывая на страницах газеты к энергичному «развитию в стране духа предпринимательства и кооперации», обещал информировать об этом Европу. В распространении информации, как и в разъяснении своих взглядов, партии Чарторыских помогало наличие собственной печатной трибуны. Использовалась и иностранная, прежде всего, французская пресса. Брошюры с речами Чарторыского рассылались в Лондон, Геную, Милан, Турин и другие европейские центры. В выдвижении польского вопроса на обсуждение европейской общественности помогал также специально созданный французский комитет
