Полный курс гипноза. Паттерны гипнотических техник Милтона Эриксона - [26]

В начале 1950-х годов мы встретились в доме Хаксли в Лос- Анджелесе, чтобы провести там насыщенный день, оценить

идеи, которые мы записали в блокнотах независимо друг от друга, и устроить всевозможные экспериментальные проверки. Меня особенно интересовали подход Хаксли к психологическим проблемам, его метод мышления и уникальное использование им его подсознания - вопросы, которые нам уже приходилось обсуждать, но лишь кратко. Хаксли живо интересовался гипнозом, и предшествующая очень непродолжительная работа с ним продемонстрировала его прекрасные возможности как глубоко гипнабельного человека.

Мы понимали, что эта встреча будет предварительным, пилотным исследованием, и специально это оговорили. Поэтому мы решили сделать исследование максимально широким и всеохватывающим, не придавая излишнего внимания выполнению какого-либо конкретного пункта. Как только была оценена работа в течение дня, появилась возможность составить планы будущих встреч и специальных исследований. Кроме того, у каждого из нас были свои индивидуальные цели. Олдос помышлял о будущей литературной работе, а мой интерес был связан с планированием психологических экспериментов в области гипноза.

Работа в тот день началась в восемь утра и не прерывалась до шести вечера, причем на следующий день немало времени ушло на изучение содержания наших блокнотов, чтобы прийти к общему согласию, устранить любые недостатки ясности и смысла, обусловленные сокращенными пометками, которые мы делали в блокнотах во время работы накануне, и исправить всевозможные оплошности. В целом мы обнаружили, что содержание наших блокнотов неплохо согласуется друг с другом, однако определенное количество пометок, само собой, отражало наши особые интересы и тот факт, что каждый из нас в силу самой ситуации делал самостоятельные записи, вытекающие одна из другой.

Мы решили оставить эти блокноты у Хаксли, поскольку он обладал феноменальной памятью, часто казавшейся абсолютной, и превосходным литературным дарованием и, следовательно, лучше мог написать совместную статью, основанную на наших разговорах и экспериментах в тот день. Однако я все- таки извлек из своего блокнота несколько листков, на которых описывалось поведение Хаксли в те моменты, когда он как испытуемый не был в состоянии составить исчерпывающие записи о самом себе, хотя после эксперимента он и сам мог их сделать и действительно делал, пусть и в менее полной форме, чем я. Было предложено, чтобы на основании этих нескольких листков я попытался подготовить статью, а ее мы собирались позже включить в более обширную исследовательскую работу, которую должен был написать Хаксли. Соответственно, я вырвал несколько листков, намереваясь получить при следующей встрече еще и другие. Эти страницы, которые я вырвал, Хаксли быстро скопировал в свой блокнот, чтобы быть уверенным в полноте собственных данных.

К несчастью, калифорнийский пожар уничтожил дом Хаксли, его обширную библиотеку, содержавшую множество редких томов и рукописей, и массу других ценных вещей, а также рукописи, над которыми Хаксли в то время работал, и те самые блокноты, в которых мы вели записи в ходе нашего совместного исследования. В результате предмет нашего проекта был полностью забыт, превратившись в тему, слишком мучительную ,для обсуждения. Но недавняя смерть Хаксли привела к тому, что я внимательно прочитал эти относительно немногочисленные листы, которые извлек из своего блокнота. Изучение их показало, что можно познакомить читателя с небольшой, но информативной частью работы, проделанной в тот день. При этом читатель должен помнить, что цитаты, приписываемые Хаксли, необязательно приведены дословно, поскольку его более многословные высказывания были записаны в сокращенной форме. Однако по своей сути они верны и точно характеризуют Хаксли, каким я его знал. Также следует помнить, что Хаксли во время нашего совместного исследования прочитал мои записи и одобрил их.

Начало работы

Мы начали с того, что Хаксли дал оценку понятиям и определениям сознательного восприятия, преимущественно собственным и частично тем, которые он почерпнул от других людей, после чего последовало обсуждение со мной того, как он понимает гипнотические состояния сознания. Цель состояла в том, чтобы убедиться, что мы оба одинаково оцениваем или сознаем наши расхождения в понимании и тем самым делаем возможным более надежное изучение предмета нашего интереса.

Затем последовал подробный анализ многочисленных психоделических экспериментов Хаксли с мескалином, которые позже были описаны в его книге¹⁰.

После чего Хаксли дал детальную характеристику своей весьма специфической практики, которую он ввиду отсутствия лучшего и менее неуклюжего термина назвал «глубокой рефлексией». Он описал состояние глубокой рефлексии (описание автора не отличается полнотой, поскольку, как казалось, для полной фиксации тогда не было достаточного основания, кроме любопытства) и отметил, что этому состоянию присущи физическое расслабление — голова опущена, а глаза закрыты, — глубокое нарастающее психологическое отстранение от внешнего мира, но без какой-либо подлинной утраты контакта с физической реальностью, а также без какой-либо амнезии или потери ориентации, «отбрасывание» всего, не относящегося к делу, и последующее состояние полного ментального погружения в занимающий Хаксли предмет. Однако Хаксли указал, что в этом состоянии полного отстранения и ментального погружения он мог, например, взять новый карандаш, чтобы заменить притупившийся, и «автоматически» сделать записи