Полное собрание текстов - [8]

О влиянии Гесиода на творчество Солона и Эсхила, равно как на творцов различных космогонии мы уже упоминали. Если же говорить о пафосе поэм Гесиода в целом, то не обойтись без упоминания "Феноменов" Арата (III в. до н.э.) и его восхищением величием космоса, одухотворенного присутствием Зевса, не обойтись без "Георгик" Вергилия, посвященных прославлению крестьянского труда, не говоря уж о гораздо менее известных Никандре (II в. до н.э.) с его двумя поэмами о средствах от укусов и отравлениях и Оппиане (2-я пол. II в. н.э.), писавшем о рыбной ловле и псовой охоте.

На рубеже III-IV в. н.э., в период достаточно оживленного интереса к эпосу в эллинизированном Египте некий любитель этого жанра в его классической форме написал стихотворение на тему: "Что сказал бы Гесиод, вдохновленный Музами?" Там в уста Гесиода влагалась прямая речь, в которой он рассказывал и о посещении Муз, и о расставании с родной деревней, и об открывшейся перед ним дорогой. Кончался монолог следующими стихами:

Ныне по Зевсовой воле, по воле Муз мне отверзлись

Сводов небесных врата, и богов я вижу чертоги, -

Их воспевать я хочу, чтоб славой навек увенчаться.

Немного напыщенно для поэта из бедной Аскры, но вполне искренно.

Теогония

Гимн к Музам и обращение к ним за помощью.

С Муз, геликонских богинь[3], мы песню свою начинаем.

На Геликоне они обитают высоком, священном.

Нежной ногою ступая, обходят они в хороводе

Жертвенник Зевса-царя и фиалково-темный источник[4].

* * *

5 Нежное тело свое искупавши в теченьях Пермесса[5],

Иль в роднике Иппокрене, иль в водах священных Ольмея,

На геликонской вершине они хоровод заводили,

Дивный для глаза, прелестный, и ноги их в пляске мелькали.

Снявшись оттуда, туманом одевшись густым, непроглядным,

10 Ночью они приходили и пели чудесные песни,

Славя эгидодержавца Кронида с владычицей Герой,

Города Аргоса[6] мощной царицею златообутой,

Зевса великую дочь, синеокую деву Афину,

И Аполлона-царя с Артемидою стрелолюбивой,

15 И Земледержца, земных колебателя недр Посейдона,

И Афродиту с ресницами гнутыми, также Фемиду[7],

Златовенчанную Гебу-богиню[8] с прекрасной Дионой,

С ними — Лето́[9], Иапета и хитроразумного Крона,

Эос-Зарю и великого Гелия с светлой Селеной[10],

20 Гею-мать с Океаном[11] великим и черною Ночью,

Также и все остальное священное племя бессмертных.

Песням прекрасным своим обучили они Гесиода

В те времена, как овец под священным он пас Геликоном.

Прежде всего обратились ко мне со словами такими

25 Дщери великого Зевса-царя, олимпийские Музы:

«Эй, пастухи полевые, — несчастные, брюхо сплошное!

Много умеем мы лжи рассказать за чистейшую правду.

Если, однако, хотим, то и правду рассказывать можем!»

Так мне сказали в рассказах искусные дочери Зевса.

30 Вырезав посох чудесный из пышнозеленого лавра,

Мне его дали и дар мне божественных песен вдохнули,

Чтоб воспевал я в тех песнях, что было и что еще будет.

Племя блаженных богов величать мне они приказали,

Прежде ж и после всего — их самих воспевать непрестанно…

35 Впрочем, ну, как я могу говорить о скале или дубе?[12]

С Муз песнопенье свое начинаем, которые пеньем

Радуют разум великий отцу своему на Олимпе,

Все излагая подробно, что было, что есть и что будет,

Хором согласно звучащим. Без устали сладкие звуки

40 Льют их уста. И смеются палаты родителя — Зевса

Тяжкогремящего, лишь зазвучат в них лилейные песни

Славных богинь. И ответно звучат им жилища блаженных

И олимпийские главы. Богини же гласом бессмертным

Прежде всего воспевают достойное почестей племя

45 Тех из богов, что Землей рождены от широкого Неба,

И благодавцев-богов, что от этих богов народились.

Зевса вторым после них, отца и бессмертных и смертных,

[В самом начале и в самом конце воспевают богини, —][13]

Сколь превосходнее всех он богов и могучее силой.

50 Племя затем воспевая людей и могучих Гигантов[14],

Радуют разум великий отцу своему на Олимпе

Дщери великого Зевса-царя, олимпийские Музы.

Семя во чрево приняв от Кронида-отца, в Пиерии[15]

Их родила Мнемосина[16], царица высот Елевфера,

55 Чтоб улетали заботы и беды душа забывала.

Девять ночей сопрягался с богинею Зевс-промыслитель,

К ней вдалеке от богов восходя на священное ложе.

После ж того как исполнился год, времена обернулись,

Месяцы круг совершили и дней унеслося немало,

60 Единомысленных девять она дочерей народила,

С рвущейся к песням душой, с беззаботным и радостным духом,

Близ высочайшей вершины одетого снегом Олимпа.

Светлые там хороводы у них и прекрасные домы.

Рядом жилища имеют Хариты[17] и Гимер-Желанье,

65 В празднествах жизнь проводя. Голосами прелестными Музы

Песни поют о законах, которые всем управляют,

Добрые нравы богов голосами прелестными славят.

Песней бессмертной своею и голосом тешась прекрасным,

Музы к Олимпу пошли. И далеко звучали их гимны,

70 Милый их топот по черной земле раздавался в то время,

Как возвращались богини к родителю. В небе царит он,

Громом владеющий страшным и молнией огненно-жгучей,

Силою верх одержавший над Кроном-отцом. Меж богами

Все хорошо поделил он и каждому почесть назначил.

75 Это вот пели в дворцах олимпийских живущие Музы,

Девять богинь[18], дочерей многославного Зевса-владыки —