Полное собрание сочинений. Том 40. Дело кричащей ласточки - [15]

— Вы уверены в том, что это были именно сто долларов? — настаивал Мейсон.

— Уверена. Один банкнот достоинством в сто долларов.

— И в банковских книгах имеется запись о том, что вы снимали деньги со счета?

— Разумеется. Когда я говорю вам что-либо, мистер Мейсон, я говорю вам правду. Я не люблю лгать.

И снова на лестнице послышались шаги. Это была Делла Стрит, которая спускалась в сопровождении Ли-виринга Джордана. Джордан нес чемодан, Делла — давешнюю сумку.

— Я собрала некоторые вещи, которые понадобятся ей сегодня, а также взяла ее косметику, одежду и все, что ей может понадобиться в ближайшие дни.

— Она может приехать и забрать остальные вещи в любое время, — сказала София Этвуд.

Мейсон представил женщин друг другу:

— Это моя секретарша, мисс Делла Стрит. Миссис Этвуд.

София Этвуд встала, подошла к Делле Стрит и внимательно ее оглядела.

— Очень рада познакомиться, мисс Стрит, — произнесла она и протянула руку.

Делла опустила сумку, чтобы поздороваться.

— Благодарю вас, — сказал она. — Мне тоже очень приятно. Я ожидала увидеть вас — вы понимаете — достаточно расстроенной.

— Я достаточно расстроена, — отозвалась миссис Этвуд. — Но я надеюсь, что это не отразилось ни на моих суждениях, ни на моих манерах. Вы — весьма приятная молодая женщина, мисс Стрит. Вы очень мило выглядите и говорите также мило.

— О, благодарю вас! — отозвалась Делла Стрит.

Миссис Этвуд повернулась к Мейсону.

— Мистер Мейсон, — спросила она, — вы — адвокат Кэтрин?

Мейсон кивнул.

— Не знала, что у Кэтрин здесь есть знакомые юристы.

— Она знакома со мной.

— Вы познакомились до того, как явились в этот дом?

— Разумеется.

— И как долго вы были знакомы?

Некоторое время.

Миссис Этвуд понимающе улыбнулась:

— Вы очаровательны. Итак, я хотела бы знать, какой срок обозначают слова «некоторое время»?

— Некоторое время.

Услышав такой ответ, София сухо заметила:

— Она позвонила вам сразу, как только добралась до телефона.

— Многие люди звонят мне, независимо от времени дня или ночи, — сообщил Мейсон.

— Смею надеяться. Ну хорошо, мистер Мейсон, я понимаю ваше положение. Вы не желаете отвечать на мои вопросы, поскольку я могу оказаться противной стороной в процессе, в котором вы представляете Кэтрин, но я хочу еще раз сказать вам, что ни сейчас, ни раньше я не обвиняла Кэтрин в каких бы то ни было преступлениях.

Я просто излагаю вам факты. У меня было сто долларов, которые я сняла со счета в банке и положила в картонку в стенном шкафу. Когда я открыла шкаф, картонка валялась на полу, а деньги исчезли. Я также хочу сказать вам, что любые обвинения, выдвинутые Стюартом Бэксли или мистером Джорданом, являются результатом их собственного решения и, насколько я понимаю, не имеют ко мне никакого отношения.

— Стюарт Бэксли действует от своего лица? — переспросил Мейсон. — Он не является вашим представителем?

— О Господи, нет!

— Благодарю вас, — сказал Мейсон.

Женщина улыбнулась:

— Итак, я полагаю, что сообщила вам достаточно, мистер Мейсон. Я только хотела бы добавить, что, насколько я понимаю, я не предпринимала никаких действий, которые могли бы вынудить Кэтрин уехать. Она может забрать свои вещи в любое удобное время. Я надеюсь, что вы взяли все вещи, которые могут ей понадобиться в ближайшие дни, мисс Стрит?

— Думаю, да.

— Поскольку у Кэтрин есть работа, я думаю, что ей достаточно важно сохранить ее. Я полагаю, что работа — это наилучшее лекарство. Я хотела, чтобы она подыскала работу. И, возможно, я чуть-чуть подтолкнула ее к этому… А теперь, я думаю, вы беспокоитесь о своей клиентке и спешите передать ей вещи. Могу себе представить, что чувствует Кит, бедняжка. Скажите ей, что ее тетя София шлет ей свою любовь и наилучшие пожелания.

— Могу ли я также передать ей, что вы убеждены в том, что она никогда не могла бы украсть деньги из картонки?

— Нет, не можете! — завопила София Этвуд. — Я не могу заранее решить, является ли человек невиновным. Факты есть факты, как я всегда говорила, с фактами не поспоришь. Но вы можете быть уверены, что я не стану выдвигать никаких обвинений. Я не стану никого обвинять, пока не получу веских доказательств.

— Я полагаю, что Стюарт Бэксли несет ответственность за привлечение к делу частного детектива? — спросил Мейсон.

— Вы получите мои свидетельские показания не раньше, чем я займу свидетельское место в суде, молодой человек, — сообщила София Этвуд, ее глаза мерцали за стеклами очков. — Я попросила вас передать Кит мои наилучшие пожелания. Это все. А теперь прошу меня извинить: в конце концов, это был не самый легкий день, а я уже не девочка. — Она поклонилась, улыбнулась и, сказав: — Сюда пожалуйста! — повела Мейсона и Деллу Стрит к двери.

— Ну что? — спросила Делла, когда Мейсон укладывал чемодан в автомобиль.

— Хитра как лиса, — ответил он. — Можешь себе представить, что произошло. У нее в шкафу была припрятана изрядная сумма наличными. Либо кто-то ее стащил, либо у Софии нашлись основания полагать, что Кит обнаружила деньги. Она испугалась, что Кит расскажет о них налоговой полиции. И что же она делает дальше? Она забирает всю наличность, отправляется в банк, где у нее есть сберегательный счет на двести пятьдесят долларов, снимает с него сотню — так, чтобы в банковских книгах осталась запись на сей счет, затем бросает открытую картонку на пол и начинает вопить, что ее ограбили.