Полное собрание сочинений. Том 24. Одинокая наследница - [22]

В ее глазах мелькнуло дружеское выражение, когда она облокотилась о стойку своими полными руками, немного подавшись вперед, и улыбнулась Перри Мейсону.

— Около трех тридцати этой ночью, — начал Мейсон, — вы сдали комнату. Я хочу выяснить, не сдали ли вы другую комнату примерно в это же время.

Улыбка сошла с лица женщины.

— В три тридцать этой ночью?

— Именно.

Она покачала головой. Ее лицо, лишенное всякого выражения, не наводило ни на какие мысли.

— Извините, — сказал Мейсон, — я не хочу с вами спорить, но так случилось, что мне известно почти точное время, когда вы сдали комнату.

— Какую комнату?

Мейсон указал пальцем на регистрационную книгу.

— Артур Шелдон. Комната номер пять.

— Я сдала ее вчера около трех часов дня.

— Вы ее сами сдали?

— Да.

— У этого человека был с собой какой-нибудь багаж?

— Чемодан и плащ. Послушайте, а зачем это вам? Вы из полиции?

— Я не из полиции, — ответил Мейсон. — Я адвокат. Я пытаюсь кое-что выяснить для своего клиента.

— Не впутывайте нас в это дело, — коротко бросила женщина, лицо ее стало деревянным.

— Я не хочу никого никуда впутывать. Я просто стараюсь кое-кого из кое-чего вытащить.

— Ну, это, конечно, другое дело, — сказала женщина, изучая лицо Мейсона. — Послушайте, я вас раньше где-то видела.

— Возможно.

— Как ваше имя?

— Ну, скажем, Смит.

— Я видела вашу… Я видела ваше фото. Вы — Перри Мейсон, адвокат.

Мейсон кивнул.

— Вы действительно вытаскиваете людей из беды?

— Иногда.

— Когда они совершают убийства?

— Иногда, когда их обвиняют в совершении убийства, я в состоянии доказать, что они этого не сделали.

— Ну и помогает это снять с них обвинения?

— Очень даже помогает, — подчеркнул, улыбаясь, Мейсон. — Тот человек, который зарегистрировался, вписал свое имя в вашем присутствии?

— Да.

— Вы его можете описать?

— Попробую. Он был молодой, то есть это для меня он был молодой. Я думаю, где-то между двадцатью семью и двадцатью восемью. Светлые волосы и карие глаза. Среднего телосложения, и вес где-то около ста сорока пяти фунтов. Это на глаз. Серый двубортный костюм, и я помню, что плащ у него был темно-коричневый. Он положил его сюда на стойку, пока расписывался.

— А с ним была девушка? — спросил Мейсон.

— Послушайте, куда вы клоните?

Мейсон принял совершенно невинное выражение.

— Пытаюсь разузнать, что за девушка с ним была.

— Здесь не такое место.

— Я не намекаю на то, что она была с ним в комнате. Я подумал, что либо она была при нем, когда он регистрировался, либо сняла другую комнату.

Женщина покачала головой.

— Возможно, она подошла позже, — сказал Мейсон. — Весьма симпатичная девушка, в довольно короткой юбке, с хорошей фигурой, с каштановыми волосами, в костюме, вроде бы сшитом из клетчатой ткани.

— А какого возраста?

— Года двадцать два — двадцать три.

Она снова медленно покачала головой.

— Таких мы не обслуживаем.

— Но она должна быть не из этих.

— Нет. Если бы она выглядела, как вы сказали, и сняла бы здесь комнату, то с ней все ясно. Такие идут либо в пансион, либо в отель. Здесь меблированные комнаты. Я стараюсь, чтобы ничего такого не было. Я не могу отвечать за все, что происходит, но уж, во всяком случае, таким, куклам я не сдаю. Не важно, что они тебе говорят, рано или поздно с ними беды не оберешься. У меня обычно почти все занято, и если бы пришла такая, то я просто сказала бы ей, что мест нет.

— Значит, вы говорите, что женщина, которую я описал, не была здесь ночью?

— Точно не была. Я не стою на лестнице и не слежу за коридорами. Я.сразу определяю людей, когда они заходят. Стараюсь по мере сил, чтобы у меня было приличное место, но я не собираюсь сидеть на пороге и следить за всеми, кто вселяется. Я не компаньонка для девки. Если где-то какой-то шум, я прекращаю это. Если где-то какая-то неприятность для постояльцев, стараюсь все утрясти, но я не вынюхиваю.

— В таком случае, возможно, к этому Шелдону приходила женщина?

— Возможно, и так, а что в этом такого? Это могла быть его сестра или…

— Я не пытаюсь вас в чем-то обвинить, — перебил Мейсон. — Я просто хочу определить, была ли здесь эта молодая женщина. Мне очень важно ее обнаружить, и, если вас это интересует, я хочу помочь ей.

— Я не видела ее.

— И никому не сдавали комнату?

— Ну, раз уж вы такой обходительный, то могу сказать, что могло произойти.

— Что именно?

— Когда ложусь спать, то иногда на стойке оставляю табличку, где обозначены свободные комнаты и их стоимость — три доллара. Желающий может зарегистрироваться, опустить деньги вот в эту щель в стойке, взять ключ со щитка и идти спать.

— А это не рискованно? — поинтересовался Мейсон.

— И да и нет. Комнаты, с которыми связаны самые большие хлопоты, обычно сдаются раньше всех — где-то еще до полуночи. После полуночи приходят обычно те, кому не удалось устроиться в отеле и кто находится в почти безвыходном положении. Для таких целей у меня есть обычно комнаты две-три. Они наименее удобные и стоят на доллар дороже, но на них я выставляю табличку только после полуночи.

— А прошлой ночью кто-то занял одну из этих комнат?

— Да.

— Когда?

— Не знаю точно. Знаю только, что в коробке под щелью утром были три однодолларовые купюры и что ключ взяли.