Полное собрание сочинений. Том 23. Сумочка авантюристки - [172]

— Обвинение готово, — объявил Гуллинг.

— Защита готова, — объявил Мейсон.

— Приступайте, — сказал судья Линдейл Гуллингу.

— Ваша честь, знакомы с содержанием обвинения?

— Я читал материалы дела. Я думаю, это убийство при отягчающих обстоятельствах.

— Да, ваша честь. Подсудимых две, и обеих представляет мистер Мейсон.

— Я так и понял. Продолжайте.

— Ваша честь, мой первый свидетель — Сэмюэль Диксон.

Диксон принял присягу, занял свидетельское место, заявил, что он офицер радиофицированной машины и был на дежурстве третьего числа. Он получил по радио приказ ехать в Сиглет-Мэнор и обследовать квартиру 326. Приехав туда, он нашел в квартире обеих подсудимых. Та, что помоложе, Эва Мартелл, была возбуждена почти до истерики, а старшая,' Адель Уинтерс, — спокойна и собранна. Они показали ему тело мужчины и сказали, что это Роберт Хайнс.

— Где находилось тело?

— Он сидел на стуле в спальне, сильно подавшись вперед, голова слегка наклонена вправо. Отверстие было почти посередине лба. Вокруг отверстия были следы пороха, что свидетельствовало о пулевом ранении. Крови было немного. Мужчина был в рубашке. Пиджак висел на спинке стула, на котором он сидел.

— Подсудимые дали вам какие-нибудь показания относительно идентификации тела или того, как оно было обнаружено?

— Да, сэр.

— Какие же?

— Письменные показания? — прервал Мейсон.

— Показания, которые относятся к этому времени, не записывались, — ответил Гуллинг.

Мейсон сказал:

— Как я понимаю, ваша честь, моя подзащитная подписала свои показания. Если это так, то эти показания и есть наилучшая улика.

— Показания, о которых я сейчас спрашиваю, всего лишь устные показания, данные этому свидетелю, — пояснил Гуллинг.

— Возражение отклонено.

— Могу я спросить: прокуратура считает эти показания допущениями или признаниями?

— Не вижу здесь разницы.

— Если это ни то и ни другое, я возражаю против них как некомпетентных, несущественных и не относящихся к делу.

— Это просто показания.

— Очень хорошо. Тогда я возражаю против них на основании того, что они не квалифицированы.

— Это не признание вины, если вы это имеете в виду, эти показания — допущения.

— Возражение отклонено, — сказал судья Линдейл.

— Да, — продолжал свидетель, — обе обвиняемые дали показания. Они сказали, что были наняты мистером Хайнсом, чтобы жить в этой квартире. Подсудимая Эва Мартелл сказала, что получила инструкции жить под именем Элен Ридли.

— С позволения суда, — сказал Мейсон, — я хотел бы, чтобы было выслушано мое возражение. В конце концов, до сих пор у нас не выявлен состав преступлений. У нас есть только мертвое тело. Обычно порядок таков: проводится идентификация тела и представляется медицинское заключение о том, что это насильственная смерть. Ведь он мог умереть и от сердечного приступа.

— С пулей во лбу? — съязвил Гуллинг.

— О, — сказал Мейсон. — Так в его лбу была пуля! Это меняет дело.

— Да, была пуля.

— Я хотел бы провести перекрестный допрос свидетеля об этой пуле, чтобы выявить corpus delicti, прежде чем будут заданы остальные вопросы.

— Свидетель не видел пули, — сказал Гуллинг.

— Тогда как он узнал, что это была пуля?

— Это сказал ему патологоанатом! — заорал Гуллинг и вспыхнул, заметив улыбку на лице судьи Линдейла.

Более спокойным тоном он сказал: — Я докажу corpus delicti. Мистер Диксон, пожалуйста, освободите свидетельское место. Я хочу привести к присяге Эле^ Ридли.

Элен Ридли заняла свидетельское место с очевидной неохотой.

— Вы были знакомы с Робертом Хайнсом? — спросил Гуллинг.

— Была.

— Видели вы его третьего числа этого месяца?

— Я его не видела в этот день, но я говорила с ним.

— По телефону?

— Да.

— Но до этого времени вы его видели?

— Да, много раз.

— Вы были близко знакомы? Знали, кто он был? — Да.

— Вы нанимаете квартиру номер 326 в Сиглет-Мэнор?

— Да.

— Вы дали Хайнсу разрешение занять квартиру?

— Да, временно.

— И вы четвертого числа этого месяца по просьбе полиции ходили в морг?

— Да.

— Вы знали этого мужчину?

— Да.

— Кто это был?

— Мистер Хайнс.

— Роберт Довер Хайнс?

— Да.

— Тот самый, кому вы дали разрешение занять вашу квартиру?

— Да.

— Перекрестный допрос, — сказал Гуллинг.

— Когда вы разрешили мистеру Хайнсу занять квартиру, вы дали ему ключ от квартиры? — спросил Мейсон.

— Да.

— В чем была цель того, что вы дали ключ и разрешили занять квартиру?

— Минуту, ваша честь, — вмешался Гуллинг. — Вопрос отвергается как некомпетентный, несущественный, не относящийся к делу. Эта свидетельница вызвана только для идентификации покойного, вот и все.

— Тогда зачем спрашивать, давала ли она покойному разрешение занять квартиру? — спросил Мейсон.

— Это показывает, почему он был там.

— Верно, — согласился Мейсон. — Это и я пытаюсь показать: почему он был там.

— Я не это имел в виду, ваша честь, — сказал Гул-линг.

— Зато я, ваша честь, имел в виду именно это, — откликнулся Мейсон.

— С позволения суда, — сердито воскликнул Гул-линг, — я бы не хотел, чтобы к работе со свидетелем примешивались посторонние мотивы. Если у мистера Мейсона есть аргументы защиты, он свободен привести их в другое время. Но что касается меня, я просто доказываю идентификацию покойного, обстоятельства, в каких он принял смерть, и вероятность того, что обе подсудимые могут быть виновны в хладнокровном преднамеренном убийстве с целью кражи.