Полночный полдник - [71]

— Ходовую часть? — Я понятия не имела, что это за штуковина, но выражение мне понравилось.

— Да, ходовую часть.

— Ладно, будьте добры, узнайте, пожалуйста, когда закончится ремонт.

Чарлз сказал, что запчасти придется заказывать на Восточном побережье.

— Если вы согласны, я передам механику, чтобы он делал заказ.

— Да, хорошо. Спасибо за помощь, Чарлз.

Он широко улыбнулся.

— Рад помочь.

Потом я немножко послонялась по гостинице, рассчитывая увидеть своего дорогого Гэбриела или его клон. Я зашла во все семь торговых точек, включая магазин детских подарков, где купила маленький хорошенький комбинезончик для Либби. Заглянула в ресторан и кафе, проверила бар, прогулялась по бистро и направилась на улицу, к дымящимся минеральным ваннам.

Я продефилировала по коридору, который вел к Бриллиантовому клубу, но вход в помещения клуба был закрыт. Может быть, Тривени что-нибудь знает?

Уже в массажном центре, по пути к своему процедурному кабинету, я заглянула в дверной проем одной из комнат и увидела кое-что интересное — стопки белья, среди которых попадались и темно-бордовые униформы горничных.

На этот раз Тривени потратила немного больше времени на дыхательную гимнастику, а потом вызвала во мне целый ряд зрительных образов. Я представила себе, что кровавые видения превращаются в алые цветы амариллиса. Стоило только подумать о цветах, и ко мне вернулось радостное чувство.

Тривени массировала меня теплыми скользкими руками, которые были смазаны маслом, пахнувшим влажной землей и мхом. Ухватившись за стол, я снова предалась видениям.

Когда она закончила, я свесила ноги со стола и села.

— Спасибо, Тривени. Похоже, мне помогает. Знаешь, я подумываю о том, чтобы вступить в Бриллиантовый клуб.

Вскинув голову, она недоуменно взглянула на меня:

— У тебя есть такие деньги, дорогуша?

— Мой друг сказал, что заплатит за меня, — ответила я, пожав плечами.

— А как же ты обойдешь условие, что для этого нужно десять лет подряд быть здешним клиентом?

— Я думала, только год…

— Нет, целых десять лет, чтобы уж точно доказать свою… ну, я не знаю… верность «Парагону», что ли. Тем, кто проработал здесь менее двух лет, никогда не позволят обслуживать клиентов в той части здания.

— А ты? Ты там работаешь?

— Ни за что. Я занимаюсь природным целительством. А все эти навороты меня просто выбешивают.

— Там все так наворочено?

Некоторое время Тривени молчала — судя по всему, раздумывала, что именно можно мне рассказать.

— Думаю, там проводят разные эксперименты. Делают вещи, которые явно не встретят всеобщего одобрения. Когда я заявила, что не хочу там работать, мне показалось, они решили меня уволить.

— Я рада, что они не сделали этого.

Когда Тривени вышла, я неспешно оделась, а потом, слегка приоткрыв дверь, проследила за тем, как она удалилась в другой лечебный кабинет. Я вышла за дверь и, убедившись, что поблизости никого нет, шагнула в помещение, где лежало белье.

Мне понадобилось всего тридцать секунд, чтобы найти висевшую на вешалке униформу. Я сунула ее в свой парагонский подарочный пакет, под комбинезончик Либби, а затем покинула территорию лечебного центра.

Я спешно двигалась по коридорам с таким видом, будто у меня была назначена встреча. Увидев женский туалет, я нырнула за дверь. Там какая-то женщина подкрашивала губы помадой. Не глядя на нее, я проследовала прямо в кабинку. Когда я услышала, что женщина вышла, я с трудом влезла в форму; одеяние было настолько узким в груди, что мне пришлось оставить верхние пуговицы не застегнутыми. Забрав волосы в хвостик, я спрятала свои вещи в шкафчик под раковиной.

Разглаживая ткань блузки, я наткнулась на что-то твердое. Во внутреннем кармане лежал магнитный ключ-пропуск. Решив, что выглядеть нужно так, будто я чем-то занята, я схватила букет из белых и желтых лилий, который стоял на боковом столике, и вышла в коридор.

Я эффектно продефилировала к двери Бриллиантового клуба, но потом вдруг поняла, что если вот так запросто ворвусь в секретную гостиную, это будет выглядеть по-идиотски. Я проследовала дальше по коридору и уперлась в двустворчатую металлическую дверь. Просто так, от нечего делать я приложила ключ-пропуск к магнитному считывателю. Раздался щелчок, и замок открылся. Уткнувшись лицом в цветы, я повернула ручку и открыла дверь.

В этой части здания пол был устлан толстыми коврами, заглушающими звук шагов, а стены казались шершавыми, словно их обили мешковиной. Кругом было тихо, если не считать журчания фонтана, установленного на одной из стен. За стойкой регистратуры сидел строгого вида молодой человек, читавший какой-то спортивный журнал.

— Чего? — спросил он, подняв на меня глаза.

— Цветы. — Я подняла букет повыше, но взгляд поднимать не стала, изображая из себя застенчивую горничную.

Он махнул рукой в левую сторону, туда-то я и пошла.

Вдруг прямо передо мной выросли человек-мумия и его сопровождающий. Загородив лицо букетом, я продолжила свой путь. Сопровождающий прокатил кресло мимо, даже не взглянув в мою сторону.

И тут я увидела дверь, на которой значилось: «Ванные комнаты».

Я открыла ее и оказалась в помещении, напоминавшем приемную какого-нибудь медицинского учреждения: сплошная нержавеющая сталь, черно-белая плитка на полу и светло-зеленые стены. Я разместила цветы рядом с букетом, который уже стоял на журнальном столике.