Полночный полдник - [34]

Кафе сплошь состояло из начищенной нержавейки и дерева цвета меда. Среди людей в повседневной, но шикарной одежде, сосредоточенно работавших за квадратными металлическими столиками, я Сайласа не увидела. Мимо прошел кто-то с ярко-красным ледяным напитком, который выглядел очень аппетитно. Подойдя к барной стойке, я заказала молочный коктейль с малиной.

Потом взяла местный еженедельник и принялась его листать, ожидая Сайласа. Я почти дочитала передовицу, в которой пропагандировался запрет всех моторизованных транспортных средств в городе, как вдруг зазвонил мой телефон.

— Алле, говорите, — сказала я.

— Мис-с-с Де Лос-с Сантос-с, — прошипел звонивший.

— Здравствуйте, господин Мэдисон, — приветствовала я. Называя его так, я чувствовала себя полной дурой, но чувствовать себя дурой мне нравилось. — Я здесь, как мы и договаривались.

— Поэтому-то я и звоню. Прошу прощения, но мне пришлос-сь задержатьс-ся по другому делу. Пожалуйс-ста, примите мои ис-скренние извинения.

— Ладно. Со всеми бывает.

— Мне хотелос-сь бы загладить с-свою вину, мис-с-с Де Лос-с Сантос-с. С-сможете вс-стретитьсся с-со мной с-сегодня вечером в час-стном клубе и выпить бокальчик вина? Я один из владельцев; думаю, вам там понравитс-ся.

— Что ж, замечательно.

На том конце провода послышались какие-то шумы. Потом Сайлас снова заговорил:

— Отлично. С-сейчас мне нужно бежать, но я позвоню вам позже, чтобы продиктовать адрес-с и объяс-снить, как добратьс-ся.

Мы попрощались. Глядя в окно на серо-зеленый залив, я раздумывала, что мне делать. Стоит ли звонить Освальду и еще до его возвращения рассказывать о нападении? И куда сходить — в Музей современного искусства или в кино?

Возле моего столика остановился невысокий холеный мужчина в сером свитере и джинсах. Его голова была обрита наголо, что зрительно увеличивало его и без того огромные очки в черной оправе. Я осторожно улыбнулась ему — нельзя было слишком обнадеживать, но и грубой быть не хотелось.

— Привет. Не хочу докучать, но мы с тобой вместе учились в университете, — сказал он. — Вы с Себастьяном Беккетт-Уизерспуном ходили на вечеринки факультета английского языка, правильно?

— Было дело, — призналась я.

Он заметил, что я таращусь на него, и рассмеялся, потирая голову.

— Тогда у меня было много волос, и я не всегда носил очки. — Он снял очки и, схватив салфетку, прикрыл ею макушку. — Теперь припоминаешь?

У меня вообще очень плохая память на лица, поэтому я сказала:

— Да, немного. Я Милагро Де Лос Сантос.

— Скип Тейлор. — Он протянул мне руку, и я пожала ее. — Я писал диплом о кино, но на факультете английского языка у меня были друзья.

Скип показался мне приятным, поэтому я предложила:

— Мой знакомый только что отменил встречу. Может, подсядешь ко мне?

— Конечно.

Вернувшись от барной стойки с огромным бокалом какой-то замысловатой кофейной смеси, он сообщил:

— Недавно я видел большую статью о Беккетт-Уизерспуне в журнале выпускников. Похоже, его романы пошли в гору.

— Первая книга критикам понравилась. А о второй я ничего особенного не слышала.

— Вы общаетесь?

— Я видела его в прошлом году, когда он заезжал в город в рамках своего писательского тура, но отношения мы не поддерживаем. — Как мне показалось, не стоило добавлять, что ОТБРОС сначала попытался похитить меня, а потом, после женитьбы на своей аристократической возлюбленной из ПУ, хотел превратить меня в содержанку. — Я приехала сюда на свадьбу к соседке по комнате, с которой жила на первом курсе. А вчера ночью на меня напали.

— Да иди ты! Серьезно?

Я порадовалась, что хоть кто-то по-настоящему ужаснулся тому, что мне пришлось испытать, и я изложила Скипу официальную версию случившегося.

— А ты здесь живешь? — поинтересовалась я.

— Нет, у меня было несколько встреч со спонсорами нового проекта и с придурочным сценаристом. — Он изобразил человека с картины Эдварда Мунка «Крик».

— Значит, ты по-прежнему занимаешься кино?

— Да, продюсирую, в основном остросюжетное кино. — Скип перечислил несколько фильмов; кое-какие названия показались мне знакомыми. — Все это я и компания из Университета второсортных пижонов.

Мы оба надменно хихикнули — выпускники ПУ так всегда хихикают, когда произносят прозвище УВП — конкурирующего частного университета.

— Я написала несколько пробных сценариев, — призналась я. — Но так и не получила ни одного одобрения.

Скип презрительно щелкнул пальцами.

— Пробные сценарии — вещь бессмысленная. Нужно познакомиться с кем-нибудь, назначить встречу, попытаться впарить и только потом тратить силы и набрасывать сценарий.

— Ну вот я с тобой и познакомилась, — подытожила я.

— Да, ты со мной познакомилась. — Одарив меня долгим взглядом, Скип сказал: — Вы с Беккетт-Уизерспуном были весьма странной парой, верно?

— Мы не были парой. Если ты имеешь в виду, что все это смахивало на «Историю любви» и «Встречу двух сердец», потому что он чистокровный богатый американец из правящих кругов, а я чокнутая латина-гуманитарий, тогда ты прав — да, мы были странной парой.

Скип рассмеялся.

— А ты смешная.

Мы поболтали о том времени, когда учились в ПУ, и о том, как нам нравились все фильмы, которые показывали в университетском городке. Мы обсудили Хичкока, Феллини, французскую новую волну, Лину Вертмюллер и фильмы-нуар. Я горевала по поводу недостатка режиссеров женского пола и нехватки женских переживаний в кино, а Скип размышлял о японских научно-фантастических фильмах пятидесятых и шестидесятых годов.