>— Ну как ты там?
>— Ничего, а ты?
>— Я-то лично с вокзала.
>— Провожаешь кого-нибудь?
>— Боже сохрани! Сам уезжаю.
>— Надолго?
>— Не скажу.
>— Куда?
>— Не скажу.
>— Секрет?
>— Не секрет, а просто чтобы ты как следует помучился от любопытства, а в дальнейшем — от зависти. Будь здоров. Пока…
>«Пока» — на три-четыре месяца.
>И возвращение от новых друзей, и новые друзья, которые приезжали вместе с Канторовичем, и рассказы о великолепных парнях (о плохих людях Лев Канторович не любил говорить), новые работы, эскизы, масса планов—всегда и во всем.
>Помню, Канторович начал учиться управлять автомобилем. Я к тому времени ездил уже давно. Белой предвоенной ночью, за несколько дней до войны поехали мы за город. Всю дорогу с отчаянной смелостью Лев Владимирович «прижимал меня», обгонял, пропускал вперед и вновь обгонял. Это было не лихачество, он просто учился,, но по-своему, в соответствии со своим характером. Учился и хохотал, слушая мои упреки и жалкие слова о том, что так не ездят, что это черт знает что, что мы оба в конце концов разобьемся. А когда доехали, Канторович сказал:
>— Видишь, оба живы и нисколько не разбились, а я, к тому же, здорово подучился. Посмотришь — я буду великолепно ездить… Но и сейчас я вожу машину не хуже тебя…
>Лев Канторович погиб, его нет среди нас. Нет участника экспедиций, художника, воина, агитатора, политработника, писателя. Но мы его помним и любим, как всегда любили, когда он уезжал в свои всегдашние отлучки. Самое дорогое — свою жизнь — он отдал, не колеблясь, за нашу Родину. Он никогда не уходил с переднего края. Таким он и остался в нашей памяти — человек, литератор, друг, художник — Лев Владимирович Канторович.
>В первые дни Отечественной войны он писал своей жене:
>«Жизнь течет неплохо, хотя времени мало и что-то не выходит насчет сна. Настроение зато в полном порядке. Встретил здесь много старых друзей, и жить с ними и работать неплохо. Если придется задержаться с ними надолго, не буду возражать. Помни, что главное — хладнокровие и веселый взгляд на вещи. Чем вещи серьезнее, тем важнее веселиться. Вот мы и собираемся повеселиться на славу».
>А в другом письме сказано:
>«Жизнь наша протекает по-прежнему, и по-прежнему здесь хорошая погода. Хотя, очевидно, барометр, падает. Поживем — увидим. Имей в виду и передай всем знакомым, что Адольфу Гитлеру башку мы снесем. Это точно».
>Накануне своей смерти Канторович написал:
>«Ты, наверное, уже знаешь, что у нас тоже началась драка. Все превосходно. Дела идут, настроение хорошее. Времени очень мало».
>Вот таким человеком был Лев Канторович — автор этой книги.
>И таким он предстает перед читателем в этой мужественной, человечной и чистой книге.
>Юрий Герман
