Полковая наша семья - [36]

По всему чувствовалось, что противотанковый ров успели обжить, крепко поработали здесь лопатами. В общем, быт свой устроили как могли.

Знакомство было недолгим. Я не увидел никого из ветеранов. Почти все офицеры, сержанты и солдаты прибыли недавно. Из автоматчиков, провоевавших один год, было всего семь человек: гвардии ефрейтор Панферов, гвардии лейтенант Румянцев, гвардии старший сержант Бижуманов, гвардии старший сержант Алешин и гвардии рядовые Хадыров, Жданов, Трунов. Но и им я несказанно обрадовался. С каждым поговорил и тут же попросил рассказать новобранцам о боевых традициях полка и роты, выразил надежду, что они сами будут верными помощниками командиров в бою, словом и личным примером увлекать за собой товарищей.

Потом я собрал всех офицеров и сержантов роты и приданных взводов, пригласил коммунистов, поставил им боевую задачу. Меня обрадовало, что люди хорошо понимают обстановку, горят желанием быстрее вступить в бой.

- Вчера с командирами взводов беседовал начальник политотдела дивизии гвардии полковник Юхов, - пояснил командир автоматного взвода младший лейтенант Н. Яцура. - Он объяснил нам, что Брест - это не только областной центр. Это форпост на советской западной границе, мол, взять его - значит вышвырнуть фашистов из нашей страны. И нам поручил разъяснить это людям, чтобы они хорошо поняли, какую ответственную и почетную задачу получили.

Здесь же было решено провести короткий митинг личного состава нашей штурмовой группы. Парторг роты гвардии старший сержант К. Бижуманов сразу же написал на фанерной доске: "Даешь Брест!" - и прибил ее к сосне. Сюда уже подходили бойцы.

- Товарищи! - начал я митинг. - Через два часа идем в бой. Надо взять Брест. Это не только боевой приказ. Это веление Родины, веление наших матерей, отцов, веление нашей совести. Изгнать фашистов со священной русской земли - наказ тех, кто погиб, не дождавшись этой минуты. А эта минута пришла... Выполним же этот долг по чести и по совести.

Потом выступили представители от каждого взвода. Они говорили, что оправдают доверие командования, выполнят приказ во что бы то ни стало. Особенно мне запомнились взволнованные слова гвардии младшего сержанта Ковалевского. Родом он был из здешних мест, поэтому особенно близко к сердцу принимал зверства фашистов, чинимые в Белоруссии.

- Клянусь, что я и мое отделение первыми ступим на священную брестскую землю, - сняв каску, говорил он. - Мы должны, обязаны отомстить врагам за все, что они натворили, испоганили, осквернили на нашей земле. Смерть фашистским захватчикам! Даешь Брест!

Этот пламенный призыв сказался уже в первой стычке с гитлеровцами. Наступая вдоль шоссе, наша штурмовая группа столкнулась со взводом фашистских саперов, минировавших дорогу и прилегающую местность. Стремительным броском автоматчики окружили их и заставили сдаться. Те, кто попытался сопротивляться, были уничтожены снайперами, заблаговременно занявшими огневые позиции.

Младший лейтенант Яцура приказал гитлеровцам разминировать дорогу и сложить мины на обочине, обозначив их указателями.

К полудню мы продвинулись на пять километров. Стало нестерпимо жарко. Но горше всего было видеть горящий хлеб. Пшеница уже созрела и вспыхивала как факел. В одном месте мы попытались спасти хлебное поле, вступили в борьбу с огнем, но вдали показались фашистские мотоциклисты. Они обстреляли нас из пулеметов и убрались лишь тогда, когда снайперы метким огнем уничтожили трех гитлеровцев.

Продвигаясь к Бресту, мы удивлялись, почему враг едва ли не после каждого скоротечного и жестокого боя спешно отходит, сжигая, взрывая и минируя все на своем пути, и только через несколько дней узнали, что же происходило.

С рассветом 25 июля войска соседних 28-й и 70-й армий начали наступление в обход Бреста с севера и юга. Мощными ударами они прорвали все три линии обороны фашистов, с ходу форсировали Западный Буг и продвинулись до 10 - 15 километров на запад, создав таким образом угрозу окружения вражеского гарнизона в Бресте. Это и заставило гитлеровцев, прикрываясь сильными арьергардами, начать отвод своих войск из города.

Но это станет известно позже. А тогда наша усиленная рота довольно быстро продвигалась вперед, уничтожая мелкие группы врага, пытавшиеся нас остановить. Впереди, на расстоянии визуальной видимости, шла разведка во главе с командиром взвода гвардии лейтенантом В. Румянцевым. Флажками, выстрелами трассирующих пуль и ракетами они сообщали об обстановке. Иногда от разведки прибывал посыльный, докладывал обстановку и, получив указания, вновь догонял дозорный взвод.

Сильного сопротивления фашисты не оказали до самого противотанкового рва, заполненного водой. Подойдя к нему, мы залегли. Мост через ров был еще цел, но мы понимали, что он наверняка заминирован. На противоположной стороне высился бетонный форт. Наблюдением удалось обнаружить три пулеметные точки. По ряду признаков было видно, что в крепости происходит какое-то хаотическое движение, изредка даже слышались резкие, отрывистые команды.

Собрав командиров взводов, я поставил им задачу: снайперам снять пулеметчиков и вести прицельную стрельбу по амбразурам. Двум взводам автоматчиков под прикрытием пулеметного взвода атаковать фашистов, захватить мост и прорваться в форт. Третий взвод находился в резерве, в готовности развить успех. Атаковать я решил через полчаса.