Политические эссе - [6]

В латиноамериканских странах гегемония рынка разделяет людей, разрывая на части гражданское общество. Какая судьба ожидает тех кто ничем не владеет в странах, где право собственника становится единственным и священным правом ? По отношению к бедным детям противоречие между культурой, которая командует "потребляй!" и реальностью, которая не дает такой возможности, наиболее жестоко. Голод заставляет их грабить и продавать себя; чтобы хоть таким путем вкусить недоступные плоды потребительского общества. И они посылают себя в атаку на улицах больших городов, банды отчаянных, которых объединяет смерть, все время смотрящая из-за плеча. В соответствии с Human Rights Watch полиция убивает 6 детей в день в Колумбии и четыре в Бразилии. А они ? Для них это означает, что миллион Бразильских детей торгуют своим телом, примерно столько-же в Индии, а в Доминиканской республике процветающая индустрия туризма предлагает аукционы невинных.

Паника и ее ловушки

Причину и следствие соединяют средства. Заключенных, живущих в нищете, и живущих в роскоши объединяют дети, которые уже больше чем ничто, но меньше чем все. Свободы детей среднего класса постоянно уменьшаются, система отбирает их день ото дня в обществе, которое провозглашает порядок и стабильность священной целью, в то время как создает хаос. В это время общественной нестабильности, когда богатство концентрируется, а бедность расползается с огромной скоростью, кто не чувствует как пол шатается под ногами ? Средний класс живет в состоянии постоянного обмана, притворяясь что имеет больше чем имеет, но ему никогда не было так сложно исполнять этот обряд самопожертвования. Он парализован паникой: страхом потерять работу, машину, дом, вещи... страхом не получить то, что положено получить, страхом, что кто-то упрекнет его в плохом поведении. Средний класс учится подчиняться, и часто защищает установившийся порядок как будто он и есть его хозяин, хоть он не более чем арендатор этого порядка, более волнующийся о цене аренды и пребывающий в постоянном страхе быть выброшенным.

В страхе растить детей, в страхе жить, находясь под страхом падения. Очутившись в ловушке страха дети среднего класса в массе обречены на унижение пожизненного заключения. В городе будущего (или это уже настоящее ?) дети, под присмотром электронных нянь будут созерцать с балкона или через окно улицу, запретную из-за насилия или страха перед насилием; улицу, где подстерегают опасности, и, иногда удивительный, спектакль жизни.

перевод с испанского, К.Л.М.

* Мир сошел с ума *

http://www.progressive.org/toc1200.htm Progressive Magazine, декабрь 2000

Страх потерять работу с перспективой никогда не найти новой невозможно разделить с нелепой статистикой, которая может показаться нормальной только в мире, который сошел с ума: за последние 30 лет формальные рабочие часы (которые обычно меньше реального рабочего времени) выросли в США, Канаде и Японии, уменьшившись немного всего лишь в нескольких европейских странах. Эта тенденция не поддается здравому смыслу (разве только в перевернутом с ног на голову мире): технологическая революция, которая принесла ошеломляющее повышение производительности труда, не только не увеличивает заработную плату, но даже не уменьшает рабочее время в странах с наиболее развитыми технологиями. В США частые опросы общественного мнения показывают, что работа является наибольшим источником стресса, больше даже чем развод или страх умереть. В Японии переработка (кароши) убивает 10000 человек в год.

Когда французское правительство решило в мае 1998-го уменьшить рабочее время с 39-ти до 35-ти часов в неделю, предлагая другим урок здравого смысла, это действие вызвало бурю протеста со стороны бизнесменов, политиков и технократов. В Швейцарии, где безработица -- не проблема, я был свидетелем события, оставившего меня в шоке. Был проведен референдум по вопросу уменьшения рабочих часов без уменьшения заработной платы. Швейцарцы проголосовали против ! Я вспоминаю, что не мог понять этого результата. И не понимаю его до сих пор. Работа стала всеобщей обязанностью с тех пор как Бог приговорил Адама в поте лица зарабатывать себе на хлеб, но не должны-же мы понимать Господа столь буквально. Я подозреваю, что потребность работать как-то связана со страхом безработицы (хоть в Швейцарии эта опасность кажется довольно абстрактной) и со страхом перед свободным временем. Быть -значит быть полезным; чтобы быть -- необходимо быть годным к продаже. Время, которое не деньги, вызывает ужас. В этом нет ничего нового. Вместе с жадностью, страх всегда был основным двигателем системы, которую обычно называют капитализм.

Страх остаться без работы позволяет насмехаться над правами работников. Восьмичасовой рабочий день больше не относится к сфере закона, но к литературе, где он сияет среди других творений сюрреалистской поэзии. А уж такие вещи как вклад работодателя в пенсии, медицинскую страховку, оплаченный отпуск, Рождественские премии и пособия для неработающих членов семьи вообще относятся к области археологии. Утвержденные законом права работников пришли к нам из другого времени, рожденные страхами: страхом забастовок, страхом надвигающейся социалистической революции. Властьимущие, которые тряслись в страхе вчера -- те, кто наводит ужас сегодня. И, таким образом, плоды двух столетий борьбы за права работника исчезли в одно мгновение.