Политическая теория феминизма. Введение - [75]

Ясно, что либеральные принципы в их неизменном виде не могут обеспечить понимания природы и источников угнетения женщин и что вряд ли поэтому на их основе может быть разработана адекватная стратегия для его искоренения. Как показано в настоящей главе, попытка распространить либеральные принципы на женщин тоже создает проблемы и ведет к определенным теоретическим заблуждениям. Но это не значит, что феминисткам нужно отвергнуть все либеральные требования и ценности. В прошлом борьба за юридическое и политическое равенство явно была прогрессивной и была связана с достижением конкретных улучшений в жизни женщин всех классов (здесь скептического читателя/читательницу отсылаем к гл.2, где описывается положение женщин в XIX в.). Сейчас эти равные права предоставили нам, по меньшей мере, стартовые позиции для будущей борьбы, и следует противодействовать любым попыткам нарушить или ослабить их. Возможно, реформы и «поэтапное социальное строительство» являются лучшим путем для женщин, но этот путь только тогда будет успешным, если он основывается на понимании сложности структур власти и взаимосвязанности «общественной» и «частной» сфер жизни. Феминистки радикального и марксистского толка предлагают очень разные теоретические подходы к этим проблемам. Именно к ним мы сейчас и обратимся.

Глава 10. СОВРЕМЕННЫЙ РАДИКАЛЬНЫЙ ФЕМИНИЗМ: ТЕОРИЯ ПАТРИАРХАТА

«Радикальным феминизмом» в последние годы стали называть весьма разнообразное смешение теорий. Отнюдь не составляя последовательное собрание политических идей, он является ареной широчайших споров на всех уровнях теории и практики. Несмотря на это, существует явная теоретическая точка отсчета, которая отделяет радикальный феминизм от других подходов и определяет объединяющие рамки, в которых развились разветвленные идеи. Во-первых, это теория по сути женская, для женщин и разработанная женщинами. Как таковая, она твердо базируется на собственном опыте женщин и их восприятии и не нуждается в компромиссах с существующими политическими точками зрения и повестками дня. Во-вторых, она считает угнетение женщин самой фундаментальной и универсальной формой подавления, поэтому стремится понять его и покончить с ним; ключевое понятие здесь — патриархат. Отсюда следует, в-третьих, что женщины как группа имеют интересы, противоречащие интересам мужчин; эти интересы объединяют их в сестринство, которое выше разделения по классу или расе, и, значит, за собственное освобождение женщины должны бороться вместе. И, наконец, радикальная феминистская теория утверждает, что мужская власть не привязана к общественным сферам политики и оплачиваемой работы, но распространяется и на личную жизнь. Это значит, что традиционным понятиям власти и политики брошен вызов и они расширены до таких «личных» областей жизни, как семья и сексуальность, которые рассматриваются как инструменты патриархатного господства.

Происхождение радикального феминизма

Как мы видели ранее, подобные идеи не новы, но только с конца 60‑х гг. они начали систематически развиваться в самостоятельную теорию. Толчок такому развитию дал опыт участия женщин в кампаниях за гражданские права, в антивоенных маршах, в движении «новых левых» и студенческом движении в Северной Америке, Европе и Австралии. Здесь молодые женщины обнаружили, что левые группы не защищены от «загадки женственности», которую Бетти Фридан определила в американской жизни, и что их роль сводилась преимущественно к роли секретарей, домохозяек или сексуальных объектов, обслуживающих политические, семейные и сексуальные потребности мужчин-активистов. Любые попытки поднять вопрос о том, что женщины исключены из процесса принятия решений, сталкивались с молчанием, насмешкой либо презрением. Ныне подобный сексизм хорошо документально подтвержден (см., например: Evans, 1980, Sargent, 1986); наверное, стоило бы отметить, что я впервые увидела плакат «Женское освободительное движение» на студенческой сидячей демонстрации в 1970 г. и что он появился как ответ на предложение, что «девушки» будут убирать, пока «мужчины» обсуждают стратегию. В Америке скоро стала очевидной ирония обещания свободы черным с одновременным отказом в ней женщинам, и она символизировалась часто цитируемым высказыванием чернокожего лидера Стокли Кармайкла (Stokely Carmichael), который отказывался обсуждать положение женщин в движении, заявляя, что женщинам следует находиться в «лежачем» положении. Как и в XIX в., легко проводятся параллели между положением женщин и чернокожих (см., например: Rubin. Woman as a Nigger («Женщина как ниггер»), 1970[133]), и, когда после 1964 г. части черного движения отвернулись от либеральных идей о гражданских правах и обратились к более радикальным и воинственным понятиям власти черных, белого империализма, черного сепаратизма и освобождения через революцию, некоторые женщины увидели в этом явную модель для женского освобождения, выходящую за рамки идей равноправия таких активисток либерального толка, как Бетти Фридан. Исходя из этой новой точки зрения, женщины стали заниматься революционной борьбой, направленной против мужчин, в которой нельзя было победить вежливыми требованиями о равных возможностях или об изменении законов. Отнюдь не стремясь к респектабельности и принятию себя в рамках системы, феминистки теперь посвятили себя делу свержения этой системы.