Он вышел к деревьям на противоположной стороне поля и вскоре обнаружил лагерь — поляну, закиданную консервными банками и бутылками, со следами потухшего костра. В воздухе стоял запах горелого мусора. В течение нескольких минут он тщательно осматривал грунт, но не нашел ничего интересного. Затем он дважды прошелся по периметру лагеря, чтобы проверить, не заходил ли туда кто-нибудь с противоположной стороны. Но ничего не обнаружил. Лес вокруг был по преимуществу сосновый, и тяжелый ковер порыжевших иголок бесследно поглотил все следы. Из глубины леса он уже не видел дыма, так что пришлось вернуться к машине.
К дому Фокси он подъехал как-то машинально, даже не заметив, как он очутился у его азалий. Они расцвели, и все вокруг было очень красиво, не было тревожных предчувствий четырехлетней давности. Да и сам Фокси вел себя по-другому, пригласил в дом и даже предложил сесть, словно самый что ни на есть любезный хозяин. Они оба уселись на качалки с подушечками по обе стороны камина. На стене над каминной доской были развешаны с десяток ружей и пистолетов. Один из них был автоматический, сорок пятого калибра. Уилл Генри едва сдерживался, чтобы не глазеть на него.
— Чем могу служить?
— Фокси, позавчера примерно в полумиле отсюда была стрельба.
— Мне об этом сказали.
— Ничего в это время не видели или не слышали?
— Совершенно ничего.
Последовала долгая пауза. Уилл Генри не представлял себе, о чем еще можно задать вопрос. И он поглядел на стену.
— Да это прямо целая коллекция! — Он встал и протянул руку к «сорокопятке». — Можно?
Фокси подпрыгнул и первым схватился за оружие.
— Я сначала разряжу.
Он вынул обойму и отвел назад затвор, выбросив патрон из ствола. Уилл Генри обратил внимание на то, что пистолет был готов к бою. Фокси передал его Уиллу Генри рукояткой вперед. На ощупь он был смазан.
— Из него недавно стреляли?
Фокси махнул рукой.
— Из них из всех недавно стреляли. Я забочусь о своем оружии.
Уилл Генри взял обойму с каминной доски, куда ее положил Фокси, и выдавил из нее один патрон. На нем было четко виден наряду с обозначением калибра фирменный знак «Ремингтон». Да и латунь была посветлее, чем у гильзы в кармане.
— Я слышал, что из этого пистолета трудно поразить что-либо.
— Совершенно верно. Я хорошо стреляю почти из всех видов оружия. Но в армии я едва-едва смог настрелять из этого зачетные очки. А большинство так и не сумели.
Вновь наступила тишина.
— Фокси, вы бы могли попасть из него в человека с расстояния в сорок ярдов?
— Сомневаюсь. Вы думаете, этого парня застрелил я?
Прежде, чем ответить, Уилл Генри вернул пистолет.
— У меня нет разумных оснований предполагать это.
— Тогда что вы тут делаете?
— Вы живете неподалеку. Я решил, что вы могли что-нибудь видеть или слышать.
— Похоже, вы навещаете меня всякий раз, когда кого-то убивают. Не скажу, чтобы это мне нравилось.
— Фокси, я просто выполняю свою работу.
— А мне кажется, что вы чересчур усердствуете. Полагаю, что парня застрелили в графстве Тэлбот. Я живу тоже в графстве Тэлбот. Сдается мне, что вы делаете работу за Джима Гулсби. Джим мой друг. Думаю, ему следует об этом знать.
— Да, пожалуйста. Этот визит, Фокси, сугубо неофициальный. Прошу прощения за беспокойство.
— Меня беспокоит только одно: тут было совершено два убийства, и оба раза вы приезжали ко мне. Ну, мне прятать нечего. Хотите обыскать дом?
— Нет, нет, Фокси. Извините, что потревожил вас. И мне… мне заодно хотелось бы еще раз поблагодарить за песика. Дети в него прямо влюблены, да и мы тоже.
— Не стоит благодарности.
Уилл Генри отъезжал от дома с ощущением, что выглядел, как круглый дурак. Он вернулся в участок, написал Джиму Гулсби записку, где объяснил, каким образом и где он отыскал гильзу, положил записку и гильзу в конверт, наклеил марку и отправил с исходящей почтой. Больше ему ничего не оставалось делать. Дело находилось вне его юрисдикции, и оба убийства объединяло только одно: близость к дому Фокси, а это могло оказаться случайным совпадением. Теория виновности «хобо» в этом случае представлялась даже ближе к истине, чем в предыдущем. Уилл Генри отправился домой и твердо решил выбросить все это из головы. Он вспомнил, каким одержимым он стал из-за первого убийства и каковы были последствия. В эту ночь он спал прекрасно.
На следующее утро он, как обычно, пошел на работу, ознакомился с почтой и обнаружил, что настроение у него подавленное. Несколько минут он сидел, уставившись в стенку, уговаривая себя не заводиться и на этот раз, но затем решительно снял телефонную трубку.
— Эстелла, не сможете ли вы связаться с Уэйкроссом и узнать для меня названия и телефонные номера всех погребальных контор в городе, всех белых погребальных контор? — Он положил трубку и стал с нетерпением ждать ее звонка.
Контор оказалось четыре, а интересовавшая его оказалась второй.
— Погребальный салон Андервуда.
— Можно позвать к телефону мистера Андервуда?
— У аппарата.
— Мистер Андервуд, моя фамилия Ли. Я начальник полиции города Делано в графстве Меривезер. Не могли бы вы сказать мне, не занимаетесь ли вы похоронной церемонией Чарлза Коллинза?
