— А что вы будете делать, если по долгу службы вам придется здесь, на месте, вмешаться в возникшую в связи с деятельностью движения ситуацию?
— Я буду выполнять свои обязанности. Надеюсь, что я умею делить происходящие в мире события на имеющие отношение к полицейским проблемам и не имеющие. Если в Делано случится нечто незаконное, я буду действовать так, как того потребует необходимость восстановить порядок.
— А вы не видите для себя более значительной в этом отношении роли и как полицейский, и как черный? Вам не хотелось бы переступить черту, ограничивающую сферу вашего служебного долга, чтобы оказывать непосредственное влияние на события?
— Для полицейского эта черта всегда на деле представляет собой пунктирную линию. «Копу» все время приходится принимать подобные решения. Следует ли ему произвести арест или достаточно ограничиться предупреждением? В какой момент семейная ссора из домашней свары превращается в действие, носящее криминальный характер? Когда мирная демонстрация перерастает в коллективные действия, угрожающие общественному спокойствию? Надеюсь, что у меня имеется навык принимать подобные решения, и надеюсь также, что это умение оценивать характер развития событий не покинет меня и в будущем.
— Как вы полагаете, ваши родственные отношения с Джессом Коулом не создадут вам трудности в Делано?
Такер спросил с нескрываемым удивлением:
— Вам об этом рассказал Билли Ли?
— Нет. Я получил эти сведения, ну, скажем, из другого источника. Правда, я и с Билли обсуждал этот вопрос, и его это, похоже, не беспокоит. Ведь речь идет о вашем содействии побегу Уилли.
Такер пожал плечами.
— Мне неизвестно, откуда он совершал побег. Ведь он, безусловно, не имел ни малейшего отношения к гибели отца губернатора. Он просто, насколько мне известно, находился там, где это случилось.
— Но он бежал из места заключения.
— Да, я знаю, что он это сделал, но вы же сами только что сказали, что о моем содействии не может быть и речи. Он просто был моим двоюродным братом, и лишь после его смерти я узнал, что он бежал из места заключения.
— Возвращаюсь к предыдущему вопросу: вы думаете, что это родство не создаст вам затруднений?
— С какой стати? А вы что, собираетесь этот факт предать гласности?
— А что, подобная публикация может поставить вас в неловкое положение?
— Не знаю. Все это случилось так давно. Поэтому не понимаю, какое это имеет отношение к происходящему в Делано сегодня.
— Думаю, что это просто интересно в историческом плане. Кроме того, у меня создалось впечатление, что определенные политические оппоненты губернатора Ли попытаются найти способ использовать этот факт, чтобы поставить его в затруднительное положение. Думаю, лучше, если этот факт будет упомянут в моей статье, а не станет орудием, пущенным в ход этими людьми в подходящий для них момент.
— Раз вы так считаете, действуйте. Но я просто не понимаю, как этот факт мог бы повредить губернатору.
— У вас в Делано до сих пор живет тетка, жена Джесса Коула.
— Да.
— Вы часто с нею видитесь?
— Она приходит к нам на обед по воскресеньям. Это единственный оставшийся в живых человек из числа моих родственников. Они отлично ладят с моей женой. — Такер почувствовал, что у него на затылке вдруг проступили капельки пота. — У нас тут не так уж много друзей. Мы, так сказать, не принадлежим ни к тем, ни к другим. Моей жене приятно, что есть, с кем поговорить.
— Когда я читал в «Делано Мессенджер» уведомление о вашем назначении, то заметил, что там ни слова не говорилось о вашей тетке. Газеты в маленьких городках, наоборот, очень любят бытовые подробности… ну, сами знаете. Уоттс является племянником… и так далее, и тому подобное.
— Этот материал писал не я. Насколько я могу судить, он базировался на справке-объективке, касавшейся моей военной карьеры. А тетка никак не связана с моим послужным списком. В уведомлении, кстати, не говорилось и того, что я черный, но, как я догадываюсь, в объективке этих сведений тоже не было.
Хауэлл улыбнулся и углубился в записи. Такер боролся с желанием переменить тему, но за него это сделал Хауэлл.
— Расскажите-ка мне про этого парня, Санни Баттса, который когда-то был начальником.
— Вы, вероятно, знаете не меньше меня.
— Он, правда, так просто взял и исчез?
— По-видимому, это так. Забрав к тому же казенный мотоцикл.
— Странно.
— Еще бы не странно! — Такер на мгновение задумался. А почему бы и нет? Этого мужика надо чем-то развлечь, а эта тема была Уоттсу больше по душе, чем то, о чем они только что беседовали. — Поехали со мной в участок, и я покажу вам кое-что любопытное, причем имеющее прямое отношение к Баттсу.
Когда они заходили в участок, там регистрировали только что доставленного пьяного чернокожего. Пройдя мимо, Такер указал Хауэллу дорогу в свой кабинет, а сам подошел к шкафу, чтобы найти интересующую его папку. И тут раздался неуверенный голос сзади:
— Уилли?
Такер на мгновение замер, но силой воли заставил себя не оглядываться. И стал быстро просматривать папки.
— Уилли?
Такер нашел нужную папку и прошел с нею в кабинет.
— Ты, что, не узнаешь меня?
Такер обратился к Бартлетту:
