Полет ворона - [51]

— Расскажи, чего ты хочешь, — сказала я.

На его лице появилась улыбка.

— То, чего я хочу, подождет другого времени, — сказал он. Последовала пауза, он точно думал о времени, когда наступит мир, когда уйдет Кельдек, но не будет ли слишком поздно для нас? — А пока я буду рад, если мы полежим рядом, как тогда у костра.

— Да? — спросила я, улыбаясь, хотя сердце колотилось, дыхание стало прерывистым. — Насколько я помню, проснувшись, мы разошлись. И притворялись, что этого не было.

— Поверь, — сказал Флинт. — Я часто вспоминал то утро. Ты рада лечь со мной, чтобы мы спали в руках друг друга? — мы не говорили о том, что он уйдет на рассвете, что мы можем потом не видеться годами. Что для нас это может быть единственный раз.

— Я надеялась на это, — сказала я, поднимаясь. — Вот только…

— Обещаю, я не буду…

— Я не об этом. Я могу уснуть слишком быстро, и это может тебя… расстроить.

Флинт рассмеялся. И я поняла, что никогда не слышала его смех.

«Пусть наступит время, — молилась я, — когда он будет смеяться так с детьми, будет играть с ними, проводить ночи в любимых руках. Пусть у нас будет это», — я не знала, кому я молилась. Будущее было в наших руках. Если мы хотим мир, где такое будет возможно, мы должны его таким сделать.

— Спи, дорогая, — сказал Флинт, отодвигая одеяла на кровати. — Я буду рад обнимать тебя. Ложись рядом со мной.

Ночь была сладкой, я буду помнить ее, думать о ней. Эти воспоминания смогут питать меня во время одиночества, страха, смятения. Мы лежали у теплого костра и изучали тела друг друга нежными ладонями и губами. Мы касались, гладили с нежностью и страстью. Мы были дома, в уюте, и любили друг друга. Мы были медленными и осторожными, и когда наши тела стали слишком бойкими, мы отодвинулись и легли бок о бок, держась за руки, шепча нежные слова, которые до этого могли нам только являться в мечтах. Огонь стал тлеющими углями; доски хижины скрипели на ветру. Вдали на берегу вздыхали волны. Кот запрыгнул на кровать, а потом устроился между нами. И я уснула глубоким исцеляющим сном.

Когда ночь закончилась, мы открыли ставни, небо, умытое бурей, было бледно-голубым. Мы сказали все, что должны были. Пока жители не проснулись, Флинт ушел.

Несколько дней спустя, когда я восстановилась, я начала учиться мудрости воды.

Глава девятая:

Тали считала по зарубкам на камне у двери домика, там были группы по пять, линии пересекали их, как маленькие деревья. Может, она думала, что хватит десяти дней, двадцати или тридцати. Деревьев становилось все больше. Дни становились длиннее и теплее, овцы на острове толстели. А я все училась.

Мы с Тали сидели на склоне над Скрытой пещерой, смотрели на юг, на странные облака, что казались то высокой башней, то трехголовым монстром, то страшной фигурой с цепом. Под нами море было полно злой белой пены. Лодок не было видно.

— Она должна сказать тебе, сколько еще, — сказала Тали. — Спроси у нее. Ты знаешь, что нам важно уйти как можно скорее.

— Я не могу спросить, — я не могла объяснить, почему так нельзя. Я проводила каждый день с Каргой, постоянно обучаясь. Я не могла задавать ей вопросов. Ее сила была невероятной. Я не понимала теперь, как вообще посмела перечить ей.

Большую часть времени мы работали в ее пещере, она была просторной, с земляным полом и видом на запад. Я почти не призывала. Я часто стояла, не двигаясь, закрыв глаза, и чувствовала, как работают волны, потоки, как движется рыба в океане. Я дышала вместе с ними, училась ритму моря. Я становилась единой с ними. Это нельзя было торопить. Все должно было идти своим чередом. Я не могла объяснить это Тали. Мудрость Карги была тайной. Я знала это без слов.

— Нам нужно сохранять терпение. Когда я буду готова, она меня отпустит.

Ответом была тяжелая тишина. Мы надеялись вернуться к Тенепад к середине лета, или хотя бы попасть в долину Раш до того, как на дорогах станет много людей, идущих на Собрание. И хотя этот праздник был в честь жестокости Кельдека, люди приходили сотнями, чтобы посмотреть игры. Если не присылали представителей поселения, то главу поселения начинали подозревать или сразу объявлять виновным. Последствия были печальными. Народ начинал идти туда до середины лета, чтобы не опоздать прибыть к Летнему форту. И если мы пойдем в ту же сторону, придется избегать главных дорог.

— Не понимаю, почему ты не можешь ее спросить. Объясни ей, что тебе еще нужно попасть на север до зимы.

— Она это знает. Тали, я не могу давить на нее. А если она отпустит меня до того, как я буду готова? И когда нужно будет использовать дар, что-то пойдет не так, потому что я пропустила важную часть тренировки? Знаю, нам нужно спешить. Но придется терпеть.

— Я не могу рисковать идти по дорогам, когда они будут полны людей. Если мы вернемся в Тенепад к середине лета, там будет хоть немного людей, мы сможем обсудить прогресс, составить новые планы. События разворачиваются, и нам важно быть на связи.

Я молчала. Я знала, что она тревожится за Регана. Я подозревала, что она ждала возвращения в Тенепад, чтобы передать заботу обо мне кому-то другому, а она вновь стала бы тенью лидера.