Полет над пропастью - [95]
— Эх-х, Мишка, ты всегда был негодяем, — не выдержала Варя.
— Лучше б я туда не уезжал. Сколько раз пожалел о том, только сам знаю!
— Как же тебя отпустили живым?
— Жена только родила второго сына. Ему было всего два месяца, она вымолила для меня жизнь, и потому не убили. Но жить среди них там, в горах, стало невозможно, и я стал уговаривать жену уехать со мной в Россию. Но об этом даже слышать не захотела ни ее, ни моя родня, и мне в лицо сказали, что от греха подальше будет лучше, если навсегда уеду с Кавказа. Здесь до смерти останусь в шакалах, и на моих плечах повиснет проклятье. Я уехал ночью, не прощаясь ни с кем. Слышал разговор родственников, какие собирались той ночью сбросить меня в пропасть спящего, следом за Цицино…
— Тебя и в деревне разыщут. И расправятся по закону кровной мести— встряла Варя.
— Уже нет. Меня перестали искать. Отец Цицино умер через год. Замерз в торах. А оба брата погибли. Их накрыла лавина.
— Откуда знаешь о том?
— Моя родня сообщила, чтоб жил здесь спокойно и никогда не приезжал на Кавказ…
— Короче, и там ты на бабах погорел! — усмехнулась добавив:
— Здесь ты кувыркался сколько хотел. А там не простили. Наверное, и женили принудительно, не спросив твое желание.
— Нет, Земфира мне понравилась. Но, знаешь, далеко ей до наших местных женщин. Не умела она любить, холодной так и осталась. Не разбудил, не согрел, не повезло нам стать супругами. Не было в ней огня. Потому я вскоре отошел от нее, она перестала притягивать. Кому нужна льдина? — глянул на Варьку виновато.
— Сколько раз я вспоминал тебя и ругал себя дурака последними словами. Здесь был своими а там, живи еще хоть десять жизней, так и остался бы чужим. Одно дело приехать в гости ненадолго, совсем другое — постоянно жить там. Здесь ценится умение работать, опыт и знания, результат. Там на это не смотрят, главное — сколько ты получил и принес домой.
— Миша, но ведь никто не выгонял из деревни. Сам выбрал свой Кавказ, чего теперь сетуешь? Я лежню, как тебя уговаривали остаться. Ты слышать ни о чем не хотел. Чего ж сетуешь на обычаи? Испортил девку, здесь за такое набили б морду, а чаще, чтоб те позориться, молчали о таком. Наша девчонка не бросилась бы головой в омут, время теперь иное. Многое с рук сходит. И девчата другими стали. Доступными и неразборчивыми, потому, мужчины обнаглели. Как нынче считают? Каков товар, такой и покупатель. Здесь все зависит от самих баб… Хотя, не могу судить. Каждая женщина всегда права по-своему.
— Я пытался сохранить семью. Но жена не поверила. И не поехала со мной. Родня ли отговорила, или отец запретил, а может, просто не любила меня. Не проводила, не простилась, увидеться напоследок не захотела. Как ушла к отцу вместе с детьми, так и не вернулась.
— Ты детям помогаешь, посылаешь им?
— Тогда боялся даже думать о таком. Свой адрес не хотел засвечивать. А теперь они подросли, не нужна им моя помощь.
— Чего ж ты сразу не вернулся?
— Надеялся, а на что? Думалось, привыкну, и меня признают, как-то поймем друг друга. А получилось наоборот, чем дольше жил, тем хуже складывались отношения, возникали новые сложности. Я окончательно в них запутался и совсем перестал понимать родню. Они меня держали за идиота. Я, конечно, не соглашался и начал рвать все связи с ними, — закурил человек и продолжил:
— Представляешь, поехал я на дальние пастбища. Там много отар паслось. Вместе с двумя другими зоотехниками прививки делали овцам. А паслись отары у подножия гор. Туда кроме пастухов никто не ходит. Нормальным людям в тех местах просто делать нечего. Ну, а мы по необходимости туда возникли. Вакцинацию предупредительную проводили. Те двое зоотехников, как и я, из приезжих. Хотя уже по десятку лет там прожили, а все к местным условиям привыкнуть не могли. А уехать стало невозможно. Семьями обросли, детьми. Так-то вот жили и терпели сцепив зубы… Один из них хохол. У того уже пятеро детей на хвосте висели. Он даже во сне галушки с салом видел. Второй белорус, этот только и мечтал о драниках со сметаной. Конечно, никто из нас не знал и не любил горы. Мы все были детьми равнин. Вот и посуди сама, поперлись в горы без проводника, зато с картой местности в руках. А что она эта бумажка, предостережет или подскажет? Хоть бы кто предупредил нас, что в горах шуметь нельзя. Особо в начале весны.
А мы приметили стаю волков. Дело уже к вечеру приближалось и нам не хотелось попасть в кольцо к зверюгам. А тут у каждого оружие. Мы и давай палить по стае, из трех стволов, один перед другим старались. Азарт разобрал, кто больше уложит. Ну и разбудили горы на свои головы, — вздрогнул человек так, что стол качнуло. Никто из нас не заметил, как с вершины горы упал ком снега и полетел вниз, это было началом лавины. Она неслась на нас. Мы увидели ее, когда она была совсем близко. Хохол рванул от нее в распадок и успел. Белорус спрятался за какой-то куст, и там его достало. Меня, как последнего лопуха, сбило с ног и закрутило в снежном месиве так, будто попал в центрифугу. Дышать стало нечем. А тут еще волки. Их тоже прихватила лавина и закрутила вместе с нами в один ком. Живые и убитые звери и мы, еще не мертвые, но и не живые. Нас трепало, било о каждый выступ, спеленало и вертело во все стороны. И при том самим невозможно было хоть как-то защититься и что-то предпринять. Зацепиться за дерево? Но и его тут же вырывало с корнем и волокло вниз, в одном снежном коме с нами. Куда нас несет, разглядеть было невозможно. Мне и через месяцы, да и теперь все еще снится тот кошмар.
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Остросюжетный роман, описывающий яркую и трагическую судьбу уральской художницы. Не сумев отстоять своё чувство в юности, она пытается наверстать упущенное спустя десять лет и тем самым совершает ужасную ошибку, запуская цепь трагических событий, которые не только разрушают её жизнь, но и уносят жизни тех, кого она любила. Когда ты выбираешь между двумя мужчинами – сильными и нежными, будь осторожна. Под покровом нежности может спать Дракон. Если ты его приручишь – не вздумай его бросать. Проснувшись и разозлившись, он может ждать годами и копить внутри себя яростный огонь.
Каждый раз, когда на очередном ухабе безжалостная железяка, то ли забытая кем-то в багажнике старого драндулета, то ли специально оставленная с целью «чтобы жизнь медом не казалась», бесцеремонно впивалась Виктории прямо под ребра, та готова была поклясться кому угодно и на чём придётся, что если и на этот раз получится выпутаться из неприятностей, впредь – никаких журналистских расследований и чужих проблем! Своя рубашка, или если хотите – свои ребра, как говорится, ближе к собственной персоне. «Но каковы наглецы, – в следующий же момент сбивалась с пути праведного своевольная журналистская мысль, – слабую женщину прямо средь бела дня почитай в самом центре Москвы да в грязный вонючий багажник! И ладно бы еще в какой-нибудь «лексус» или «ренж ровер», где хоть лежать можно не в позе эмбриона и дышать не через раз, а то в добитые «жигули», которые того и гляди развалятся на очередной кочке.
«Прэтти вумен по-русски, или Лабиринт одной судьбы» Лидии Беттакки — это остросюжетный женский роман о неожиданных поворотах судьбы, взлетах и падениях, о внезапных потрясениях и счастливых случайностях. Света — обычная девушка, которой выпало жить в тяжелые 90-е. Из-за безысходности и болезни матери она решается на отчаянный шаг — становится девушкой легкого поведения. И кто бы мог подумать, что в хмурое время переворотов могут происходить чудеса? И что древнейшая профессия на земле подарит девушке мужчину ее мечты, солнечную Италию и простое женское счастье? Но с настоящей любовью приходят и новые серьезные испытания.
Маша хотела всего и сразу. Она с детства мечтала блистать на публике, грезила о роскошной жизни с богатым и знаменитым мужем. Ведь она молода и красива. Мужчины просто обязаны предоставить ей все это. Надо только познакомиться с какой-нибудь звездой, а там уж она приберет ее к рукам. И девушка начала действовать. Только первый опыт кончился… бедой. Спасая свою жизнь, Маша убила человека – известного продюсера и отъявленного мерзавца. И теперь вынуждена скрываться. Но при этом она не оставила попыток завоевать богатого и знаменитого.
Словно зачарованная, девушка провела кончиком указательного пальца по деревянной раме, обрамлявшей зеркало. На губах ее застыла мечтательная улыбка. Вдруг гладкая зеркальная поверхность пошла кругами, будто кто-то невидимый бросил камень в воду. В смятении Рэйчел хотела было отдернуть руку, но незримая сила крепко держала ее, не позволяя сдвинуться с места или отступить. С какой бы силой она ни тянула, рука не отрывалась от рамы. Первый испуг сменился паникой, которая подобно лавине захлестнула ее, когда, глядя на свое отражение в зеркале, она заметила, что оно постепенно бледнеет, уступая место чьей-то тени.