Полчаса до весны - [34]

– Разве можно так поздно? Правила…

Алехо молча посмотрел на нее – белое лицо и голубые глаза – белый песок и холодное море – и отвернулся. Кветка сильно открыла кран, чтобы вода хлестала громко и не было слышно, о чем он говорит по телефону. Когда она зажигала конфорку, из-за спины донесся голос.

– У вас неплохие комнаты, – сказал Алехо. – Грех жаловаться.

Кветка оглянулась, словно впервые, представляя, что он увидел – небольшая, но милая кухня, крошечная гостиная, все чисто и прибрано, ширмы, за которыми в темноте очертания кроватей. Тут было очень уютно – зеленые стены и теплый коричневый пол, на стене возле входа – вышивка лошади, которую Алехо не заметил.

Если подумать, действительно, неплохо.

– Да, тут неплохо для двоих. Я видела комнаты в обычных человеческих общежитиях, например рабочих, – там в помещении размером с нашу кухню живет по четыре человека, а очередь в туалет надо занимать в конце коридора, желательно за полчаса до нужного момента. Кухня вечно облевана, а когда идешь по коридору, прилипаешь к спрессованному на полу мусору.

Алехо внимательно слушал.

– А еще я видела комнаты общежития для квартов. Там одна ванная, как все наше помещение.

Он пожал плечами.

– Мне хватило бы и такой квартиры, как у вас.

И отвернулся, будто разговор про жилье на этом закончен.

Как так получилось, что вместо ответа на практически прямую провокацию – а Кветка с удивлением поняла, что говорила таким вызывающим тоном, который невозможно оставить без внимания, – Алехо даже не проигнорировал, а просто увильнул, будто от плевка, в сторону и спокойно пошел дальше.

Она присела на крайний кухонный стул, оказавшись всего в метре от места, где стоял Алехо, и стала молча его рассматривать, разбирая на части свою речь и его легкий, уводящий в сторону ответ. Что это только что было?

Через пару минут он повернулся к ней лицом и покривил губы.

– Ты хочешь о чем-то спросить?

Кветка покачала головой.

– Правда, нет? Все хотят. Смотрят на меня и хотят спросить.

– О чем?

– Что со мной случилось.

– Ясно.

Кветка отвернулась, вздохнула и повела плечами, которые за день очень устали и болели, потом повертела головой из стороны в сторону.

– Я что, не могу взять и отхерачить собственное лицо, если мне этого захочется? – вдруг спросил он, и в его голосе тоже послышался вызов, как будто он намерен раскручивать себя, распаляясь до состояния бешенства, – и это дается ему легче легкого, только повод дай.

Кветка внимательно посмотрела на него, всего на секунду задумалась, и сказала одно-единственное слово.

– Можешь.

Алехо потух так же мгновенно, как вспыхнул. Огромная туча, несущая бурю, испарилась в мгновение – и глаза снова ровное море.

«Обалдеть, – думала Кветка. – Я тоже так сделала. Тоже ненавязчиво увильнула в сторону, когда он дал понять, что ему ничего не стоит взять и поскандалить. А ведь я и не поняла, пока не ответила, что происходит, да и ответила на чистом инстинкте. Почему?»

Но все было проще простого. Причина, по которой они гасили шторм еще в зародыше, была так проста и очевидна, что Кветка опустила глаза, пряча растерянный взгляд, когда ее поняла. Элементарно, Ватсон, доступно даже младенцу – просто дело в том, что никому из них на самом деле не хотелось ругаться.

Вскоре начал посвистывать чайник и в дверь постучали. Кветка хотела открыть, удивляясь, почему стучит Лиза, но гость ее опередил. Оказалось, прибыл курьер с заказом – расплатившись и закрыв дверь, Алехо занес и поставил на кухонный стол огромную корзину с конфетами, печеньем и фруктами. Сбоку несколько пачек чая.

Чайник как раз закипел. Кветка растерянно трогала упаковки пальцами, не решаясь что-нибудь вытащить. Проблема выбора обычно перед ней не стояла – чай так чай, вот пачка, а тут… Впрочем, чего гадать?

– Тебе какого?

– С синими горами завари. Заваривать умеешь?

Кветка молча опустила руки и обиженно посмотрела на него. Она все понимала, конечно, дикая минималистка без варенья и сахара, но зачем оскорблять!

– Ладно, не злись, давай, заваривай.

Через несколько минут Кветка налила чай в лучшую чашку, выбранную из имеющихся в наличии четырех доходяг, давно готовых отправиться на помойку, и осторожно перенесла на диванный столик.

– Какое печенье тебе принести? Или, может, конфет?

Он рассеянно уставился на ее руки.

– Ничего не надо. И без сахара.

Кветка осторожно поставила чашку на столик и только тогда позволила себе удивиться:

– А зачем заказал?

Алехо молчал, потом положил одну руку на стол, легко прикасаясь к чашке. Куртку он, как и обувь, не снял, только расстегнул, когда согрелся. Кожаная поверхность куртки блестела под лампой, как шоколадная глазурь на эклере.

«Его полили шоколадной глазурью», – пришла в голову Кветки совершенно нелепая мысль.

– Просто заказал.

Она нахмурилась, но не рассерженно, а озадаченно. Разве не об этом говорят умудренные жизненным опытом женщины, когда предупреждают – не вздумай принимать подарков, если не готова за них расплачиваться. Непонятно, он что, хочет, чтобы она расплачивалась? Проблема в том, что Кветке никогда не подносили презентов, так что она серьезно озадачилась вопросом, а презент ли это вообще? Возможно, благотворительность? Короче, вопрос требовал ответа.