Полчаса до весны - [32]

– Я тут третий год учусь, а таких наглых девок не видела еще. Эта, с косым каре прошлого века больше всего меня бесит. Все время забывается, на что можно губу раскатывать, а что ей не светит. Тебе лучше перестать меня бесить, слышала?

Кветка, конечно, слышала, заторможено водя вилкой по картофельному пюре, потому что каре – это про нее, у Синички длинный хвост. Просто взбесились все в последнее время! Сначала Коста повел себя с Максом как подонок, теперь Джустин явно переборщила. А ведь так хорошо все складывалось – ужастики про квартов остались за воротами, а тут все вели себя прилично. Оказалось, это просто случайность.

Кветка не знала, что ей ответить. Нагрубить? И что это даст? При открытом конфликте Кветка и букву А не сможет произнести. Знакомый страх при воспоминании о неподвижности был тут как тут, лизал холодным языком внутренности.

– Если мы разрыдаемся, она отстанет, – тихо прошептала Лиза.

– А ты не шепчись, выдра! Ты у меня тоже в печенках сидишь.

Кветку почему-то никогда не трогали оскорбления. Конечно, когда нет гордости и самоуважения, откуда взяться обиде? – говорили ее сестра и братья, но их слова так же проходили мимо нее, не оставляя следа. Почему-то именно это равнодушие и бесило окружающих еще больше. В том-то и проблема, вздохнула Кветка, неважно, станешь ты рыдать, будешь отмалчиваться или грубить, для Джустин с ее подлипалами ты всегда останешься жертвой, на которой можно отыграться в случае дурного настроения. Это так же неизбежно, как восход солнца, и так же преходяще, но от этого почему-то не легче.

– Была у меня уже одна такая наглая, на кухне в родительском доме работала. Все нос задирала, смеялась так громко, что на втором этаже слыхать. Глазки моему кузену строила, пока не достроилась, – он и отодрал ее прямо там, на кухне, как выпрашивала. А отец ее после этого сразу уволил, чтобы не забывала, на кого работает. Вот так с вами и надо.

В полном изумленном молчании окружающих минималистов Джустин ткнула зубочисткой в оливку и отправила ее в рот, ожесточенно перетирая зубами в пыль.

Неожиданно на всю столовую расхохотался Шатай. За его столом сидела еще Лолодия, которая свысока поглядывала на Джустин и выглядела очень довольной, и не менее веселый Фаустин, как обычно, в черном.

– Ты права, – простонал сквозь гогот Шатай в сторону Лолодии, откидываясь на спинку. – Она плохо переносит отказы. Давай пять!

И хлопнул ладонью по протянутой в ответ руке.

Кветка привычно опустила глаза. Против любого из компании Шатая, пусть даже Алехо отсутствовал, Джустин на рожон не полезет. Та вообще пошла простейшим путем – сделала вид, что не слышит, потому что болтает о чем-то важном со своими подругами и ей не до окружающих.

Две блондинки и одна красно-рыжая подруги Джустин включились в игру, о чем-то жеманно беседуя, хихикая и фыркая. Они даже позы все одинаковые приняли, подобные позе Джустин – нога на ногу, плечи развернуты так, чтобы хорошо был виден вырез кофточки, и все как одна в украшениях с низко висящими кулонами, невольно привлекающими своим блеском внимание.

В общем, случайное вмешательство Шатая спасло Кветку. Повезло. А что будет в другой раз, когда случайности не случится и никого не окажется поблизости? Как далеко, оказывается, за последнее время отступили страхи, с которыми Кветка приехала на учебу. Как, оказывается, просто забыть про них, когда все вокруг ведут себя нормально. И кажется, все это глупые выдумки тех, кто завидует, что родился не квартом. Пустые страхи. И как легко эти пустые страхи возвращаются, заодно увеличившись в объеме и обретя реальность!

А напоследок еще преподавательница ландшафтного дизайна заболела, и занятие, посвященное одной из интереснейших тем – освещению, отложилось на неопределенное время.

Теперь Кветка шла домой, кутаясь в куртку. Шарф у нее был слишком легкий и сильно продувался ветром, но зато достаточно длинный, чтобы накинуть уголок на голову. Холодно, а форма хотя и шерстяная, но юбка-то до колен. Джустин отзывалась о ней пренебрежительно, а видела бы она остальную одежду, в которой Кветке пришлось бы появляться, не будь этой самой формы! Да, тогда, скорее всего, суперстильную Джустин хватил бы инфаркт. Даже у Лизы была парочка вполне приличных на вид вещей. У Кветки была только любимая пижама, серое платье и шорты, в которых на занятия не попрешься.

«Как странно устроены разумные существа», – отрешенно думала Кветка, придерживая ворот прикрытыми шарфом руками, чтобы ветер не задувал. Она никогда не завидовала деньгам, потому что видела, к примеру, как долго и страшно умирал в одиночестве их сосед по дому, накопивший за жизнь огромную по человеческим меркам сумму денег. Деньги так и не смогли заставить появиться на пороге любящих родственников, и последние дни вокруг больного находились только профессиональные, но равнодушные медбратья.

И как бы ни было его жалко, себя она тоже не смогла тогда заставить навестить умирающего и сказать хотя бы пару добрых слов. Помнила, как у его порога рыдали усталые женщины, с отчаянием обнимая таких же усталых, одетых в тряпье детей, растерянных, впервые столкнувшихся с реалиями взрослой жизни – денежные долги и проценты, которые невозможно выплатить. Сосед не прощал никого и ничего.