Полая вода. На тесной земле. Жизнь впереди - [205]

…Когда Миша и Гаврик, вручив шоферу ведро с водой, повернулись, чтобы незаметно взглянуть на Василия Александровича, к их удивлению, он уже сидел в кабине газика и что-то писал. Отрываясь от страниц блокнота, он через открытую дверцу разговаривал с Тартакиным.

— Жгите сорняки! Ведь они мешают и минерам, и трактористам! Жгите, пока они сухие, пока не пошли дожди! — говорил он.

Миша и Гаврик заметили, что Василий Александрович стал снова похож на того Василия Александровича, что ругал «якающих» и косо поглядывал через плечо. И снова ребята обратили внимание, что Тартакин, слушая секретаря райкома, смотрел куда-то в сторону. Казалось, что окружающее его мало интересовало, а то, что говорили ему, было для него не ново.

— На двенадцатый километр железной дороги почему не послали людей в помощь ремонтникам? — спросил Василий Александрович.

— Район не давал такого распоряжения, — удивленно повел плечом Тартакин.

— Товарищ Опенкин, — обратился секретарь райкома к старому плотнику, — у этого председателя и у его завхоза носы всегда повернуты в одну сторону — раз указаний нет, значит, можно ничего не делать. Двенадцатый километр у них под боком. Там нужна срочная помощь ремонтникам, чтобы быстрей исправить железную дорогу, а они объезжают его, как вражескую засаду.

Иван Никитич кашлянул, но ничего не ответил.

— Колхозу еще раз спасибо за обоз, — смягчаясь, проговорил секретарь райкома.

— А председателю? — скупо усмехнулся Тартакин.

— Воздержусь, — ответил Василий Александрович и стал писать.

— Я знал, что воздержитесь. Даже когда мы с завхозом на райисполкоме бьем фактически — отчитываемся по мероприятиям… Вы все к нам с недоверием…

Выговаривая слово «мероприятия», он поворочал в своих карманах туго сжатыми кулаками.

Василий Александрович продолжал писать, а Тартакин скучно говорил ему:

— Ваше распоряжение — в три дня собрать для пострадавших от войны трактор — мы выполнили… До срока выполнили ваше задание по саженцам для разоренных войной. Фактического не переспоришь. Как энтузиасты, мы с завхозом все время наступали на пятки: он — тракторной бригаде, а я — садоводческой.

Василий Александрович медленно повернул голову, чтобы лучше видеть стоящего сзади Ивана Никитича, и спросил его:

— Товарищ Опенкин, ты когда-нибудь видел наступающих на пятки энтузиастов?

— Не довелось, — ответил старый плотник, сдерживая усмешку.

Секретарь райкома так весело засмеялся, что шофер, отнеся этот смех на свой счет, озабоченно проговорил:

— Все! Окончательно все! Помою руки и буду заводить!

Тартакин обиженно замолчал. Глядя на него, Василий Александрович сурово задумался и сказал:

— Товарищ Тартакин, иди догоняй обоз, а по дороге все время тверди себе, что не «я» и не «мы» помогаем пострадавшим от войны, что помогают колхозники колхозникам, советские люди своим товарищам. А наше дело — организовать… А вот когда за плохую организацию с тебя или меня спросит партия, тогда уже надо отвечать «я». Поймешь это — больше сделаешь. И жить тебе будет интересней. И вот при таком, как сегодня, случае, может, не удержишься, чтобы не поплясать. Все!

Ничего не ответив, Тартакин пошел догонять обоз. Шофер начал заводить машину. Как бы спохватившись, Василий Александрович поманил к себе ребят.

Подойдя к машине, ребята увидели в руках секретаря райкома чистый лист из блокнота. На нем быстро он рисовал круги и точки, протягивал между ними прямые и косые линии.

— Миша, Гаврик, мы тут с Иваном Никитичем кое о чем договорились, составили на сегодня план действия… Вот где мы сейчас находимся, — объяснил он. — Вот дорога на ферму колхоза «Передовик», куда я сейчас поеду и куда пойдут с коровами Иван Никитич и товарищ Коптева. Товарищ Коптева пока посмотрит там за коровами, а мы с Иваном Никитичем сейчас же выедем сначала на строительство моста, а потом на станцию Желтый Лог. Сегодня ночью мост будет готов. Из районной строительной бригады можно будет послать в ваш колхоз каменщиков, плотников.

Слушая Василия Александровича, Миша и Гаврик понимали, что сейчас он чертил еще одну дорогу, чертил и бегло поглядывал то на одного, то на другого. Им стало понятно, что по этой дороге пойдут они.

— Мы пойдем в район, в Петровское, — проговорил Миша с таким усилием, как будто только что взобрался на крутую гору.

— А какое нам задание? — немного побледнев, спросил Гаврик.

— В райисполкоме получить наряд на лошадей. Тут в записке все есть, но самое главное…

Василий Александрович, нажимая на карандаш, поводил им по той точке, рядом с которой было написано: «Желтый Лог».

— Самое главное, — продолжал он, — что вам надо из Петровского прибыть в Желтый Лог или сегодня же, или завтра утром. В колхозе вас очень ждут с коровами. Нужно спешить. Но ведь было бы совсем хорошо, если бы удалось и лошадей заодно привести. Постарайтесь наряд получить до восьми часов. С девятичасовым поездом доедете до моста. Опоздаете на рабочий, подождите, пока придет паровоз с платформами за камнем…

Василий Александрович попытался было объяснить, как надо идти в Петровское и к кому там обращаться.

— Василий Александрович, да чего же объяснять: и записка есть, и план действия, — взмолился Гаврик.