Поль Робсон - [6]

Особенно тепло приветствовали негритянского трагика лучшие люди России, мечтавшие об отмене крепостного права в своей стране, ненавидевшие рабство во всех его проявлениях. Они увидели в Олдридже не только выдающегося актера, но и убежденного противника угнетения человека человеком.

«У нас теперь африканский актер чудеса выделывает на сцене. Живого Шекспира показывает», — восхищенно писал своему другу, реформатору русской сцены М. С. Щепкину великий украинский поэт Тарас Григорьевич Шевченко. Случай вскоре свел Шевченко с Олдриджем. Они познакомились на петербургской квартире известного своими либеральными воззрениями вице-президента Академии художеств Федора Петровича Толстого, который хлопотал об освобождении поэта-революционера из ссылки. Отличный рисовальщик, Шевченко в память о встрече с прославленным актером набросал его портрет…

Если судить по детским воспоминаниям Поля, музыкальные и актерские способности выявились у него довольно рано. У отца был глубокий бархатистый бас, казавшийся Полю совершенным музыкальным инструментом. Голос Уильяма Дрю Робсона легко передавал любые оттенки настроений. Можно предположить, что в священнике Робсоне мир потерял незаурядного вокалиста.

Проснувшаяся в восьмилетием Поле любовь к музыке настоятельно требовала своего выражения. Домашние пробы голоса мальчика показали его звучность и музыкальность, но останется ли он таким же после обязательной ломки? Во всяком случае, еще не слишком задумываясь над будущностью своего младшего сына, отец уделял много времени занятиям с ним. добиваясь четкой дикции. Музыкальные способности Поля не остались незамеченными и в школе города Сомервилла, куда переехал отец, согласившийся вновь вернуться к пасторской службе. С мальчиком охотно занималась учительница музыки мисс Восселлер.

В сомервиллской школе Поль посещал и драматическую студию. Преподавательница английского языка Анна Миллер познакомила его с пьесами Шекспира, и потрясенный силой страстей его героев Поль вознамерился во что бы то ни стало сыграть Отелло на школьной сцене. Растроганная его решимостью учительница помогла подготовить ему эту роль. Как прошла премьера, переволновавшийся Поль не запомнил. От дебюта осталась только горькая убежденность: никогда больше не выходить на сцену.

И все же главными учителями Поля Робсона были друзья его отца, его друзья… «Это были работящие люди, в большинстве своем бедные имуществом, но столь богатые чувством сострадания! Сколько в них было гуманной доброты и духовной силы, выкованной веками угнетения! В домах этих людей смеялись от всего сердца, рассказывали всевозможные истории, полные народного юмора, у них был здоровый аппетит к жизни, и к питательным овощам, и к черному гороху, и к маисовому хлебу, которыми они делились со мной. Здесь, в этом маленьком ограниченном мирке, где дом заменял все — и театр, и концертный зал, и общественный центр, — жила теплота песни. Песни любви и страстной тоски, песни, рассказывавшие об испытаниях и победах, о глубоких реках и веселых ручейках, ритмичные баллады, духовные гимны и блюзы, беспредельно печальные песни — спиричуэле, несшие с собой целительное утешение.

Да, я слышал, как поет мой народ!»

ВСХОДЫ

Успех в жизни следует исчислять не деньгами или личным преуспеянием — целью человека должно быть наиболее полное раскрытие заложенных в нем самом возможностей.

Поль Робсон

У дверей сомервиллской средней школы застыла сухопарая фигура ее белого директора Аккермана. Издали завидев его, школьники, спешившие на занятия, испуганно умолкали и, почтительно поздоровавшись, старались побыстрее проскользнуть в здание. Аккерман равнодушно взирал на подопечных, не удостаивая никого из них даже кивком головы.

По коридору пробежал шустрый мальчуган с бронзовым колокольчиком в руках, известившим о начале уроков.

Аккерман продолжал стоять на крыльце. Он ждал опоздавших. Проходила минута, другая, недовольство директора усиливалось, а излить его было не на кого. Школьникам был хорошо известен злобный нрав Аккермана, и они избегали лишний раз попадаться ему на глаза. Опоздание неминуемо влекло за собой встречу с директором, а уж тут не обойдется без брани, оскорблений или даже физического наказания.

Дом преподобного Робсона находился всего в ста шагах от школы, что и являлось причиной нередких опозданий Поля на утренние занятия: близость дома к школе словно гипнотизировала обычно аккуратного и расторопного Поля. Он не всегда точно рассчитывал время, и тогда ему предстояла пренеприятная встреча с Аккерманом. Понятно, что директор невзлюбил подростка с первых дней появления Поля в сомервиллской школе.

Поль Робсон поневоле привлекал к себе внимание окружающих. Высокий рост (около метра девяноста), атлетическое телосложение, манера вести себя скромно, но без самоуничижения, с сознанием собственного достоинства — уже это выделяло Поля из толпы сверстников. Уильям Дрю Робсон считал необходимым привить Полю навыки поведения, обеспечивающего относительную безопасность негра, который живет в окружении белых.

Конечно, все люди равны, внушал отец, но излишне доказывать это истинным хозяевам Америки. Более того, напрасно и недопустимо создавать впечатление, что негр сомневается в превосходстве белых. Трудись честно, по возможности двигайся вперед, но не забывай о благодарности, не столь важно кому и за что. Было бы видно, что ты благодарен Иначе тебя сочтут спесивым и отнимут у тебя то, чего ты добился своим трудом.