Покоренный Кавказ (сборник) - [60]
Жил-был в Пруссии король. Звали его Фридрих. Говорят, что он был очень умен, но говорят это, конечно, немцы. Они даже назвали этого своего короля Фрица Великим. Пожалуй, что для Пруссии, очень мизерной в то время, король Фриц и в самом деле был велик, но главная суть в том, что он был умнее многих своих современников, а потому эти последние, ничтоже сумняшеся, признали и в свою очередь короля Фрица тоже великим. К его мнениям прислушивались, его каждое изречение считалось непреложной истиной. Даже такая умная женщина, как бывшая принцесса Ангальт-Цербстская София, ставшая по воле судьбы матушкою-государынею почти ста миллионов русских людей, императрица Екатерина II Алексеевна, и та считала короля Фрица великим… А этот король страдал величайшим самомнением. В Европе он никого равным себе не считал. Но так как даже «великому», хотя бы он и был прусским, все-таки уникумом быть не совсем удобно, то король Фриц, поискав немного, нашел, кого без всякого ущерба для своего величия можно было поставить наравне с собою.
– В Европе царствую я, – объявил он, – а в Азии – непобедимый Ираклий, царь Грузии…
Вместо того чтобы обидеться, ибо грубость этого изречения по отношению к другим царствующим на европейском материке особам очевидна, в Европе это самохвальство прусского короля принято было за святую истину.
Впрочем, король Фриц польстил этим сравнением более себе, чем Ираклию. Если сравнивать их обоих, Ираклия следует поставить куда выше прусского короля. Ираклий Теймуразович действительно был умница, каких мало. Это был царь, который при иных обстоятельствах мог бы восстановить Грузию во всем ее прежнем блеске и могуществе, но – увы! – против судьбы не пойдешь. Судьба и так побаловала Ираклия, позволив ему умереть на престоле…
Интереснее, правдивее и, стало быть, ближе к истине отзыв об Ираклии Теймуразовиче императрицы Екатерины.
«Ираклий – могущественный владелец, человек с головой и храбрый», – писала русская государыня французскому философу Вольтеру.
Ираклий, сын царя Теймураза, внук Николая, грузинского царевича, по воле сумасшедшего персидского шаха Надира стал царем кахетинским одновременно с тем, как его отец Теймураз II, по милости все того же шаха Надира, стал царем карталинским. Отец и сын жили сперва дружно. Когда Надир был зарезан своим племянником Али-Кули-ханом, то в Персии явилось множество претендентов на шахский престол. Большинство из них, приобретя кое-какую власть и собрав полчища персов, – такого добра, как люди, в Персии всегда было видимо-невидимо, – считали своею непременною обязанностью кинуться на Грузию, привлекавшую их своими богатствами. Ираклий незваным гостям спуску не давал. Почти всегда пришельцев ожидали жестокие трепки…
Вот как, например, рассказывает грузинское предание о нашествии персов на Грузию в 1752 году.
Ираклий, в то время только еще царь кахетинский, жестоко потрепал незадолго до этого персов под Эриванью, и нашествие явилось как бы местью за эриванскую трепку…
Константин Михайлович Базили, популярный в русских литературных кругах 30-х годов XIX в. автор «Очерков Константинополя», видный дипломат, друг Н. В. Гоголя, пожалуй, меньше всего известен своими трудами о Сирии (вслед за автором мы употребляем здесь историческое понятие «Сирия», имея в виду современные территории Ливана и Сирии). А между тем работы Базили о Сирии оставили значительный след в науке. Его книга «Сирия и Палестина под турецким правительством» была одним из первых в мировой литературе трудов по Новой истории Сирии, Ливана и Палестины.
В изданиях, посвященных истории Великой Отечественной войны, мало и неохотно рассказывается о битве советских войск под старинным русским городом Ржевом. Между тем под Ржевом полегло более двух миллионов человек – больше, чем под Сталинградом или в иных сражениях великой войны. Вину за такие огромные потери многие возлагали на Верховного главнокомандующего Сталина, обвиняя его в неумелом руководстве армией и стратегических просчетах.Однако время делает свою работу. Открытие архивов КГБ-ФСБ дало возможность понять и оценить триединый стратегический замысел советского командования: операции «Монастырь», «Уран», «Марс».
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.