Покоренный Кавказ (сборник) - [59]

Впрочем, власть турок была номинальною. Истинными хозяевами Грузии были все-таки персы, и шах Надир отнял навсегда Грузию у турецкого султана. Случилось так, что Надир в это время ударился в религиозность и разыгрывал из себя правителя, жаждущего для своего народа познания истинной веры. Он призывал к себе христианских священников, еврейских раввинов, мулл-суннитов и заставлял их знакомить его с основаниями их религии; христианские священники (армянские архиереи и католический епископ с патерами) перевели для Надира на персидский язык Евангелие, еврейские раввины – Талмуд. Шах, ознакомившись с тем и другим, сам сказал собранным духовным такую речь:

– Вы совершили богоугодное дело, за что будете нами пожалованы. Вы видите, что Всевышний даровал нам величество, власть и славу и в сердце наше вселил желание рассмотреть различие столь многих законов и, выбрав из всех них, сделать новую веру, такую, чтобы Богу угодна была и мы бы от того спасение получили. Для чего на свете столько разных религий и всякий своею дорогой идет, а не одною: если Бог один, то и религия должна быть одна.

Вряд ли увлечение шаха Надира было неискренно; вскоре он погиб из-за того, что хотел объединить в Персии шиитов и суннитов, что и стало непосредственною причиною к роковому для него возмущению народа, которым сумел воспользоваться его племянник. Как бы там ни было, а Надир не последовал примеру своих предшественников и дал Кахетии и Карталинии царей-христиан, и притом, подчиняясь неизвестно какому порыву (соображать Надир в это время вряд ли что мог), в Карталинии он назначил в 1744 году царем одного из Багратидов, Теймураза, вступившего на престол под именем Теймураза II, а в Кахетии – его сына, знаменитейшего впоследствии предпоследнего грузинского царя Ираклия, также начавшего царствовать под именем Ираклия II. Отец и сын немедленно стали союзниками, и Кахетия с Карталинией начали сливаться в одно целое. Теймураз, престарелый, одряхлевший, в конце концов удалился в Петербург, тем более что у него возникли раздоры с сыном; Ираклий же поспешил соединить Кахетию и Карталинию в одно целое. Народ стал на его сторону. Теймураз в 1762 году умер в Петербурге, и прах его был перевезен в Астрахань, где и погребен в местном соборе, рядом с Вахтангом VI. Смерть Теймураза напомнила находившемуся в России сыну Вахтанга, Бакару, что он, Бакар, законный наследник карталинского престола. Бакар, оставив в России сына своего Александра, отправился в Тифлис и попробовал поднять грузин против Ираклия. Это предприятие ему не удалось. Как сказано выше, народ был на стороне Ираклия, в котором народная проникновенная мудрость предугадывала великого правителя. Восстание было подавлено в самом зародыше, Бакар бежал в Россию, а с его сторонниками Ираклий расправился по персидскому способу: все они были заживо сожжены в Авлабарском предместье Тифлиса.

В то время, в один и тот же 1762 год, когда воссоединились Кахетия и Карталиния, умер Теймураз и пробовал возбудить восстание Бакар Вахтангович, на русский престол вступила императрица Екатерина II; резко выделявшиеся события в Кавказском крае привлекли ее внимание. Но, прежде чем на Грузию, эта мудрая государыня обратила свое внимание на горсть казаков, с непоколебимым упорством отстаивавших свои гнезда против бешеных натисков горцев, не дававших защитникам линии ни отдыха, ни покоя.

Блестящий поход Петра Великого на Дагестан не имел, в силу особых обстоятельств, никаких последствий. Что приобрел великий Петр, то было потеряно почти тотчас после его кончины. Великая Екатерина, по крайней мере в первую наиблестящую пору своего царствования, во всех своих начинаниях брала за образец великого Петра. Она как бы являлась продолжательницею, а в некоторых случаях и завершительницею его дел. Что касается Кавказского края, то Екатерина во все свое долгое царствование не упускала из виду этой далекой, но необходимой для России окраины. Конечно, политикою государыни руководило не стремление к земельным приобретениям; императрица понимала значение для России Кавказа в качестве страны-буфера между враждебными Руси Турцией и Персией, но дальновидная правительница в то же самое время прекрасно понимала, что это – буфер ненадежный, что он будет служить противной стороне, в особенности Турции, под влияние которой подпали наиболее значительные горские племена.

Однако обстоятельства складывались так, что о покорении Кавказа думать не приходилось – войны с турками, поляками сильно мешали этому. Тем не менее при Екатерине II сделано было очень многое в смысле укрепления русского владычества в Предкавказье, а под конец своего царствования государыня пошла даже по стопам великого Петра и вернула Руси потерянный было Дагестан, подчинив ее влиянию и многих закавказских владельцев.

Наиболее важнейшими начинаниями императрицы в отношении Кавказа было устройство Моздокской казачьей линии, перенесение кордонной линии с Еи на Кубань, что отдало во власть России все Предкавказье, упрочение русского влияния в Грузии, поход на Дербент, окончившийся завоеванием Дагестана. Все это свершено было «екатерининскими орлами», но прежде чем перейти к описанию событий этого времени, никоим образом нельзя обойти молчанием одну из замечательнейших личностей XVIII столетия – грузинского царя Ираклия II.