Покоренный Кавказ (сборник) - [181]

В атаку первыми двинулись апшеронцы.

Ночь на 25 августа была очень темна. Команда охотников Апшеронского полка, обутая в чувяки, чтобы не слышно было движения, и взявшая с собою лестницы, крючья, веревки и фашины, стала подниматься на крутизны Гуниб-Дага.

До половины пути впереди шел начальник охотников Скворцов, а затем пошли юнкера Сресули и Териев. Тихо, неслышными шагами подымалась команда… Перед рассветом охотники поднялись довольно высоко по вьющейся змейкой горной тропинке, но вдруг тропинка пропала, и солдаты стали искать другую, как услышали голоса над собой: «Ля-Иль – Ля-Иль – Алла!» Боясь быть обнаруженными, охотники мгновенно припали к земле и замерли на месте. Но вот голос смолк, и снова наступила мертвая тишина. Оказалось, что смельчаки подошли уже под самую шамилевскую караулку. Настала минута, от которой зависело все. Тишина не прерывалась. Все озирались кругом с замирающим сердцем. Над охотниками высилась первая терраса. Рядовой Молодых первым укрепил под террасу веревочную лестницу и полез вверх. Он быстро поднялся по ней и, карабкаясь по отвесной скале, стал хвататься за кусты. За ним поднялись юнкера Териев и Сресули; затем поднялись другие. Они, как кошки, цеплялись руками за камни, обрывая себе ногти и локти.

Как раз в это время густое белое облако стало спускаться с вершины Гуниба, мало-помалу затягивать окружавшую местность и, наконец, закрыло ее совершенно. Когда три смельчака поднялись еще выше, то перед их глазами находилась уже вторая терраса. Здесь они укрепили веревку за дерево и сбросили ее вниз к идущей команде охотников.

До сих пор все благоприятствовало, но, когда храбрецы стали подниматься на вторую террасу, вдруг затрещали над их головами частые ружейные выстрелы; вскоре пули перестали визжать, и видно было, что выстрелы были направлены в поднимавшихся снизу солдат батальона Апшеронского полка.

Дело в том, что перед рассветом 25 августа, в то время, когда охотники были уже впереди, командир Апшеронского полка полковник Тергукасов, командовавший войсками против южного фаса, направился на Гуниб с 1-м батальоном своего полка и охотниками 21-го стрелкового батальона.

Подойдя к скалистому обрыву и видя, что неприятель не заметил движения за густым туманом, командир 1-го батальона Апшеронского полка подполковник Егоров решился двинуться далее на вершину. Приходилось подниматься на три подъема, каждый в 8-10 сажен, возвышавшиеся один над другим, подобно стенам. Считая их вполне недоступными, горцы ограничились только небольшим караулом. Апшеронцы подошли как раз в то время, когда команда охотников поднималась на вторую террасу, и, услышав тревогу, поднятую неприятелем, стали тоже подниматься на террасу. Имея во главе охотников, батальон апшеронцев, подсаживая друг друга при помощи лестниц, начал взбираться в совершенной тишине. Впереди находились рядовые Афанасьев, Шмелев, унтер-офицеры Демин, Чернышев, которые вместе с другими образовали команду человек в тридцать. При подъеме на вторую террасу охотники были обнаружены караулом, открывшим огонь. Не дожидаясь приказания, они бросились с криком «ура!» к самой караулке, окружили караул, частью перебили его, в том числе и трех вооруженных женщин, частью взяли в плен; после того, разделившись на две партии, храбрецы очутились уже на третьей, последней террасе, где захватили до тысячи штук баранов, а затем сбили стерегущих их пастухов, которые, сделав несколько выстрелов по русским, бросились бежать вниз, прыгая, как козы, по уступам гор.

В это время стало более рассветать, и взорам уже ясно видна была вся впереди лежавшая местность. Мюриды, застигнутые врасплох, приготовились к отчаянной борьбе. Началась стрельба. Охотники во главе с юнкером Сресули были уже около шамилевской башни, из которой выбежал с кинжалом в руках юноша лет пятнадцати с намерением дорого отдать свою жизнь, но тут же под ударом штыка Сресули упал раненым на землю. Вслед за ним выбежал другой горец с обнаженной шашкой и, заметив направившегося к нему командира охотников, капитана Скворцова, бросился на него. Вторичный меткий удар храброго юнкера Сресули, бросившегося на горца, поверг и этого головореза на землю убитым.

К шести часам утра путь везде был очищен, и на вершине грозного Гуниба находился 1-й батальон Апшеронского полка, к которому вскоре присоединился 4-й батальон того же полка с командиром полка полковником Тергукасовым во главе. Войска двинулись к аулу.

Тем временем 21-й стрелковый батальон, взобравшись правее апшеронцев и овладев с боя завалами, примкнул к апшеронцам.

Одновременно с этим войска северного фаса, верстах в пятнадцати от апшеронцев, произвели ночью на 25-е число фальшивую атаку, заставившую горцев сбросить вниз заготовленную ими груду камней. Два часа гора гудела под прыгающими обломками скал. Когда каменный град утих, командовавший этим фасом генерал-майор князь Тарханов направил свою колонну вверх к прорыву; таким образом, и войска северного фаса одновременно поднялись на Гуниб, а шедший во главе батальон Грузинского полка был отправлен в обход аула к палатке Шамиля и в тыл укреплениям восточного фаса.