Покоренный Кавказ (сборник) - [147]

Здесь уместно будет сказать, как отнеслись горцы к Алексею Петровичу. Много лет спустя, когда Ермолов проживал в России в качестве частного человека, достаточно было одного только слуха, что он снова назначается на Кавказ, чтобы восставшие горские племена не только смирялись сами, но даже приготовляли заложников, которых непременно должен был потребовать от них «грозный Ярмул». Так велики были у горцев почтение к Алексею Петровичу и страх перед ним.

Когда Ермолов был занят в ханствах, Паскевич, ставший лагерем на реке Черекене, рвался за Аракс, намереваясь вторжением в Иран и покорением Тавриза победоносно закончить войну. Но Ермолов, бывший в то время все еще полновластным распорядителем края, не допустил этого похода до конца 1826 года. Русские войска, составлявшие отряд Паскевича, зазимовали в Карабахе. Во время этой зимовки Мадатовым была совершена экспедиция за Аракс в Муганскую степь. Целью этой экспедиции было очищение степи от кочевых племен, которые, будучи вытеснены из нее в Карадаг, принадлежавший Персии, должны были произвести там беспорядки, что, по мнению Ермолова, отвлекло бы внимание персов и их армию от нового вторжения в пределы русского Карабаха. Начальство в этой экспедиции Ермолов поручил Мадатову, блистательно выполнившему все предприятие.

Паскевич принял за личное оскорбление неразрешение продолжать поход после елисаветпольской победы и экспедиции Мадатова, и с этого времени особенно усиленно посылались в Петербург доносы, вызвавшие присылку на Кавказ Дибича.

Когда Дибич явился, Ермолов уже имел предписание о весеннем походе на Эривань и был занят подготовлением к этому походу, конечной целью которого являлся Тавриз, откуда, но уже в следующем, 1828 году предполагался поход на Тегеран. Однако император Николай Павлович решительным предписанием Дибичу ограничил все предположения Ермолова лишь присоединением Эриванского ханства и запретил принятие всякого подданства на той стороне Аракса.

Вместе с тем 28 марта 1827 года Ермолов был уволен, и 29-го на место его командиром Отдельного Кавказского корпуса со всеми правами, властью и преимуществами главнокомандующего действующей армией был назначен Паскевич.

С удалением Ермолова произошли большие перемены в составе высшего начальства Кавказского корпуса. Сошли со сцены все сподвижники Алексея Петровича, покорившие вместе с ним для России Кавказ. Явились новые люди, незнакомые ни с краем, ни с кавказскими войсками. Начальником штаба корпуса вместо Вельяминова был назначен генерал-лейтенант Крассовский, храбрец и герой, но человек слишком односторонний и личный враг Ермолова; место Мадатова, начальствовавшего до того в Карабахе, занял только что перед тем просившийся в полицмейстеры генерал-майор Панкратьев. Управление гражданскою частью в крае и начальство над оставляемыми в Грузии резервами было поручено тифлисскому военному губернатору генерал-адъютанту Сипягину. В распоряжение Паскевича были присланы из Петербурга два генерала: К. Бенкендорф и граф Сухтелен; начальником инженеров был назначен генерал-лейтенант Трузсон.

Паскевич очень спешил с началом военных действий, и уже в начале апреля 1827 года русский авангард из двух батальонов Грузинского, двух батальонов Ширванского полков и батальона карабинеров под предводительством генерала Бенкендорфа вступил в пределы Эриванского ханства. Этот авангардный отряд не был даже в достаточной мере снабжен провиантом. Паскевич рассчитывал, что армянское население персидской области будет само продовольствовать войска. Но расчет не оправдался; армяне были истощены постоем персидских войск. Отряд Бенкендорфа, занявший Эчмиадзин 13 апреля, голодал; послать провиант из Грузии было невозможно: его не было там в достаточном количестве, а также не было организовано транспортирование обозов. Попытки Паскевича вызвать волнение в Тавризе тоже не удались – край остался спокойным; самого его держали в Тифлисе подготовления к походу, и держали так, что он мог выехать из столицы лишь в половине мая и только через месяц добраться до главных сил своего корпуса.

Еще при выезде из Тифлиса Паскевич получил частное уведомление о том, что умер шах персидский Фетх-Али (Баба-хан). Официального уведомления об этом еще не было получено, и, когда Аббас-мирза попробовал было начать переговоры о мире, Паскевич отказался от них, заподозрив, что Аббас только с тем и посылал к нему уполномоченных, чтобы разведать о силах его корпуса.

Под Эриванью Паскевич, убедившийся, что взятие этой крепости без предварительного ее подготовления к штурму артиллерией невозможно, а также знавший, что осадной артиллерии у него не было, решил ограничиться пока только блокадою крепости. В то же время он решил овладеть Нахичеванью, что должно было повести за собою успокоение всех окрестных кочевых племен.

По армянским легендам, Нахичевань – это место первого поселения праведного Ноя после его выхода из ковчега; в переводе с армянского языка самое слово это означает «тихое пристанище». Позднейшие предания указывают, что Нахичевань – это место поселения выведенных после покорения Иудеи Навуходоносором евреев; отсюда же армянские историки выводят знаменитую армянскую династию царей Багратидов. История Нахичевани, в древности одного из богатейших городов Востока, полна всяких бедствий. Этот город много раз переходил то к армянам, то к туркам, то к персам. Каждый завоеватель разрушал его; не раз все население Нахичевани было поголовно вырезываемо. Шах Аббас уничтожил Нахичевань, не желая, чтобы она доставалась туркам; только при шахе Надире этот город и его область были окончательно укреплены за Персией. Когда явились русские, Нахичевань была жалким городишком всего только с 5 тысячами населения. Овладеть Нахичеванью Паскевичу удалось 29 июня без боя, но, чтобы укрепить ее за собой, он должен был взять сильную персидскую крепость на Араксе – Аббас-Абад. 1 июля крепость была осаждена, а 4-го на выручку ее явился со своей армией Аббас-мирза. На военном совете, собранном по этому поводу, было решено атаковать персов. 5 июля произошел за Араксом, куда выдвинулись русские войска, бой у ручья Джеванбулак, и персы были разбиты наголову. Честь решительной победы принадлежала русским кавалеристам, и последствием ее была сдача 7 июля Аббас-Абада.