Покорение - [20]

— И достань себе какую-нибудь другую одежду. Я не желаю, чтобы ты позорил честный мундир испанского солдата. Он с презрением сплюнул. — Снимай мундир, индеец!

Несколько солдат, стоявших вокруг них, зашептали:

— Индеец. Индеец!

Кармен и донья Матильда стояли поодаль и наблюдали за происходящим. Кармен была ошеломлена.

— Почему?.. — у нее перехватило дыхание. — Кого они называют индейцем?

— Его, — с помрачневшим лицом произнесла донья Матильда. — Оказывается, мужчина, с которым мы только что разговаривали, индеец!

Кармен покраснела и прижала руку к горлу:

— Вы думаете, он…

Солдат! Человек, который спас ее в Эль Пасо дель Норте, тот самый мужчина, за которым она следит каждый день, в нетерпении ожидая, когда он проедет мимо, — индеец! Само это слово означало опасность! Не может быть!

— Он индеец, — донья Матильда повернулась спиной к мужчинам. — Пойдем, донья Кармен. Мы должны снова погрузить свои вещи в повозку. Пусть мужчины занимаются своими делами. Я уверена, что майор Диего знает, что делает.

Кармен чуть задержалась. Она украдкой глянула через плечо на разжалованного солдата и мельком увидела широкую обнаженную грудь. Она тихо пискнула, увидев, как он начал расстегивать брюки, готовясь их снять.

— Донья Кармен, — резко и требовательно произнесла дуэнья. — Пойдем!

Кармен с широко открытыми глазами поспешила за своей удаляющейся дуэньей:

— Подождите меня!

Глава 8

Еще один долгий день, проведенный в повозке. Этот последний маршрут через пустыню совсем измотал Кармен. Ей казалось, что они передвигаются слишком медленно — в день караван делал не более трех лиг[1]. Пыль, коровы, лошади, солдаты, пустыня, кактусы, небо — ей чудилось, что она видит это уже многие-многие годы и конца этому не будет. На самом деле прошло всего четыре недели.

Она вздохнула и взглянула на донью Матильду, сидящую напротив. Тело дуэньи тяжело осело в дремоте на скамью, она тихонько посапывала, а голова ее клонилась из стороны в сторону в такт колыханию повозки.

Кармен предположила, что ее собственное нетерпение связано с тем, что караван приближался в Санта Фе. Скоро она действительно встретится с Хуаном Энрике Дельгадо. Скоро она узнает каков он, как выглядит. Она странствует почти год, проехала полмира, чтобы встретиться с этим человеком. Какой-то недоверчивый голос в ее душе изредка вопрошал, а стоит ли ее будущий муж таких трудов. Она заглушала эти сомнения: конечно, стоит. Хуан полюбит ее. Он представлялся ей красивым, стройным, высоким мужчиной. И ей хотелось, чтобы он безумно любил ее.

Слабая улыбка скользнула по ее губам. Его глаза… — а какого цвета у него глаза? Надо спросить у доньи Матильды. Может быть, они холодновато-голубые. Сейчас же она прогнала эту мысль. Нет, у него не должно быть таких глаз, как у этого опасного человека из их каравана — человека, которого майор Диего разжаловал в разведчики. Теперь у каравана было два разведчика-индейца.

Кармен снова вздохнула. Теперь она уже не видела, как он проезжает мимо на своем жеребце. Изредка она мельком видела его во время стоянок, когда он приезжал в лагерь, чтобы доложить о чем-то майору Диего. Но это было так редко, гораздо реже, чем ей хотелось бы. Она вовсе не считала его очень красивым, но он был так необычен, так интересен, так опасен… Холодок прошел по ее спине, хотя в повозке было очень жарко. В каком-то порыве она отбросила одеяло, которым закрывалась от пыли, ухватилась за поручни и поднялась, покачиваясь.

Она вглядывалась в бесконечное пространство пустыни, через которую шел караван. Справа проходило почти сухое русло Великой реки, которую Королевский тракт неоднократно пересекал по мере продвижения на север. Кармен сначала удивлялась, почему этот полувысохший ручей назван Великой рекой, потом увидела, как тоненький ручеек постепенно вырастает до широкого потока. От отца Кристобаля она узнала, что однажды такой же караван три месяца ожидал возможности переправиться через Великую реку, чтобы попасть в Эль Пасо дель Норте.

Этот тощий священник все сокрушался, что помощь, которая так необходима для Санта Фе, задерживается из-за медленного продвижения каравана. Кармен понимала его нетерпение. Однако она заметила, что он не желает, чтобы караван передвигался по воскресеньям, хотя таким образом можно было бы наверстать время. Отец Кристобаль настаивал, чтобы по воскресеньям караван отдыхал. Майор Диего соглашался с этим требованием — то ли из практических соображений, то ли по какой другой причине.

Слева от дороги, далеко-далеко виднелись горы, их вершины были покрыты снегом. Кармен всегда нравилось смотреть на них. Заходящее солнце окрашивало небо над горами в прекрасные желтые, розовые и бледно-лиловые тона. Невозможно было оторвать глаз от этого зрелища.

Когда Кармен повернулась вперед, небольшое облачко пыли на дороге заставило ее радостно всплеснуть руками. Это облачко поднимала маленькая птичка, почти молниеносно бегущая по колее, которую проделала передняя повозка. Головка птички была опущена, хвостик поднят, большими шагами она неслась по колее. Она наблюдала за птицей до тех пор, пока та не изменила направления, свернув с колеи в пустыню в погоне за чем-то невидимым.