Поколение живых - [29]

— Ну что, Кавор? Вы с таким жаром доказывали необходимость этой экспедиции, что, увы, навлекли на себя дурную славу. Слышали бы вы, что говорят в совете. Ну да, впрочем, еще услышите.

— Вас, смотрю, это забавляет, — огрызнулся Кавор. По лицу его было видно, что все сказанное Таяном — правда. Экспедиция, на которую он поставил столь много, на которую был выделен специализированный корабль и экипаж не из трех, а из пятнадцати человек, с треском провалилась. На останки корабля нельзя было смотреть без слез. Команда потратила три недели на бурение льда, для того, чтобы притащить обратно наполовину обмороженного пилота, десять травмированных человек и кучу хлама, который никак не мог претендовать на роль системы очистки воды. Казалось, экспедиции Шеда сопутствовали все неприятности, какие только могли случиться, от нарушения связи в первый же день до неожиданно проснувшейся тектонической активности поверхности Земли в день предпоследний.

То, что корабль вообще вернулся, было настоящим чудом, и чудо это совершил сам капитан, сумев как вытащить пилота из льдов, так и самостоятельно управиться с кораблем. При посадке, правда, была повреждена вторая половина корабля, до той поры еще действующая, но все эксперты в один голос утверждали, что успешная посадка корабля была единственной удачей этой экспедиции.

— Нет. Скорее печалит, — Таян пристально посмотрел в глаза Кавору, — Что вы не сумели сделать ни правильных выводов из предпосылок экспедиции, ни из ее результатов. Я знаю только одного человека, которому эта экспедиция принесла добрую славу. И это не несчастный пилот, я вас уверяю. Впрочем, — он посмотрел на свою ученицу, и та скромно опустила глаза, — я проинструктировал Ане относительно возможных вариантов развития событий. Можете считать, что я говорю ее устами.

Кавор недоверчиво посмотрел на нового лидера неогеанского сектора. Он очень мало про нее знал, кроме того, что она была ученицей Таяна. Он не помнил ни одного вопроса, обсуждаемого советом, в котором она принимала бы участие. Правда, на закрытых совещаниях сектора она, говорят, принимала решения, пока Таян был болен.

— Перед тем как улететь, — Таян перевел взгляд на Кавора, — я хотел бы еще кое-что вам посоветовать.

— Думаю, вы хотите что-то сказать про Альянс и Сынов Земли? — Кавор словно ждал этого вопроса. Таяну это не понравилось.

— Для этого не нужно даже читать мысли, достаточно открыть глаза, — отрезал неогеанец, — Кавор, вы понимаете, кто во всем этом участвует? Не старики, не взрослые — это дети. Юноши и девушки, семнадцати лет от роду. То самое будущее, о котором вы мне говорили столько раз. И чем занято ваше будущее? Вы задумывались? Сделайте что-нибудь для них. Мы всегда исходили из того, что они считают нас союзниками. Вам, — и Ане и Норту в том числе, — он описал рукой полукруг, — придется научиться жить в других реалиях. Ранее у нас была одна цель — побыстрее восстановиться. Восстановить численность трех народов, обеспечить всех питанием, одеждой, медицинской помощью. Сейчас мы подошли к тому, что готовы делать следующий шаг — шаг к расширению. Но только в какую сторону делать этот шаг — мнений на этот счет больше, чем мы предполагали когда-то. И цели у каждого свои. Постарайтесь не запутаться в этих целях. Я думаю, вы прекрасно понимаете, какая должна быть у нас цель. Иначе во Второй День мы будем уничтожены.

— Некоторые говорят, что никакого Второго Дня не будет, — задумчиво ответил Кавор, взвешивая услышанные слова. Что в этот момент находилось на другой чаше весов, Таяну было недоступно.

— Однажды вам скажут, что поверхность планеты плоская. Или что все неогеанцы — прирожденные обманщики и заговорщики. Может, уже говорят?

— Я не могу запретить людям говорить и слушать, — ответил Кавор.

— Если бы все ограничивалось только разговорами, я, быть может, и не придавал бы этому такого значения, — Ане легонько коснулась плеча Таяна. Неогеанец повернулся к ней, прочел что-то в ее глазах и, вздохнув, смиренно наклонил голову, — К сожалению, мне пора. Надеюсь регулярно поддерживать с вами связь. До встречи.

— До встречи, — сказал, наконец, Кавор, когда Таян и его ученица подошли к выходу из зала совета. Ему показалось, что Таян уменьшился, согнулся под чем-то невидимым и гнетущим.

* * *

— Давно вы не были на Неогее?

— Девяносто четыре года, — преодолевая немочь, ответил Таян. Перед глазами все плыло, он едва различал контуры корабля, в который ему предстояло войти.

"Я… Боюсь пространства?" — Подумалось ему, и эта мысль немало повеселила его, — "что же придется преодолеть моему разуму в этом полете? Воспоминания? Переживание чужой смерти? Может, вину?".

Ане с беспокойством смотрела на учителя, держа его за руку. С удивлением она обнаружила, что узор на его тунике замер и не движется. Она едва заметно пошевелила пальцами, призывая клетки к жизни, но те, вспыхнув на миг, снова впали в оцепенение.

— Учитель, вы совсем истощены, — с беспокойством сказала она, — вам стоило отправиться на Неогею сразу после возвращения…

— Наверное, ты права, — медленно ответил Таян, — Я тогда не обратил внимание на начавшиеся изменения. Ты знаешь, я почти ничего не помню… Что произошло тогда и сразу перед этим. Я знаю, что произошло, но я этого не помню. Моя смерть, казавшаяся неминуемой, все же забрала часть меня. Не знаю, каким силам было угодно, чтобы я выжил. Когда я осознал, что все еще жив, я не мог помыслить об отдыхе. А теперь… лишь бы не было слишком поздно.