Поколение Ветеранов - [3]

Гуюк собирался продолжить завоевательную политику своего деда, очевидно, для того чтобы оделить военной добычей своих сподвижников, обойденных десятилетием ранее военной аристократией, среди которых были Джэбэ. Субутай и другие багатуры. Рашид ад-Дин приводит пример его «щедрости»: ткани, привезенные в ханскую ставку купцами, оплачивала обычно казна. Когда их скопилось много, Гуюк приказал раздать товары бесплатно своему войску. Низы армии, верные Гуюку, но недостаточно богатые, что бы купить роскошные ткани, получили их даром. Получили и живой товар – женщин, получили подарки. Расплатилась за все провинция – дань из Китая, Ирана, Кавказа, Руси стекалась, чтобы оплатить императора на троне.

Внезапная смерть Гуюка изменила в корне всю ситуацию в Монгольской империи. На первый план вышла «старая гвардия» – старомонгольская военно-аристократическая партия. Партия не могла и не хотела примыкать к новым порядкам, ситуация понятная и из новой истории. Смотрите, что творилось с ветеранами Наполеона после его внезапного бегства с острова Эльба.

Так проясняется творческий облик автора «Тайной истории монголов». Автор отмечает свои симпатии к военной партии и замалчивает действия Елюй Чуцая, который на тридцать лет установил хоть какой-то порядок в финансах. Автор дает резко отрицательную оценку хану Гуюку, который «не оставлял у людей и задней части, у кого она была в целости» и «драл у солдат кожу с лица», «при покорении русских или кипчаков не только не взял ни одного русского или кипчака, но даже и козлиного копытца не добыл». Автор дает положительную оценку младшему брату Чингис-хана – любимцу их матери – Тэмугэ-отчигину. Отчигин – малыш матушки Оэлун, слывет он смельчаком. «Из-за погоды не опоздает, из-за стоянки не отстанет». Отчигин, считает автор, был всегда любимцем высокочтимой Оэлун-эке.

Ясно, что автор «Тайной истории» принадлежал к старомонгольской партии. Потому он и обеляет Джамуху, побратима и соперника Чингис-хана, представляющегося ему носителем древнемонгольской доблести и традиций, уходящих в прошлое. Потому он выгораживает Джамуху от обвинения в измене общемонгольскому делу устами самого Чингис-хана, будто предлагавшего ему «быть второй оглоблей» в телеге государства, другом и советником, И далее говорит, точнее, перевирает факты, меняет калейдоскоп событий, называет кераитов и найманов беспечными и изнеженными хвастунами, за исключением некоторых богатырей. Но ведь друзья и соратники по оружию Джамухи не сложили оружие. Мужественные меркитские воины и найманский царевич Кутлук держались против Чингис-хана до похода на кипчаков, до 1218 года. Джамуху выдали свои – это факт. Более того, автор в патетическом описании прежнего времени на первые места ставит Джэбэ, Хубилая, Джэлмэ и Субутая – верных «четырех псов» властелина, да еще славит ударные полки Ууруд и Манхуд. Великий хан на третьем месте, причем автор подчеркивает только одно – дает похвалу панцирю Чингис-хана. Об этом я написал в книге «Поиски вымышленного царства» подробно и с изложением всех своих догадок.

Нет, не в перечислении неточностей автором «Тайной истории» дело. Это предмет особого разбирательства, особого, возможно, суда. Но что несомненно – горечь и внезапная отрезвленность автора, устами которого говорила старая, уходящая в прошлое Монголия. Время невозвратимо изменило всех. Время героического общего дела завоевания, когда года летели на «кончиках пик», ушло. Старый воин брюзжит и негодует, но не может вслух высказать всего, что ему довелось увидеть.

Возврат к старой доблести – вот идеал автора, и это – политическая платформа, ради которой он написал свое замечательное сочинение. Но это та платформа, за которую отрывали голову в истории всегда. Возврат к доблести старой армии пронизывает все сочинение автора. Желание возврата к простоте и чистоте военного содружества проходит через века всей человеческой истории. И после 1918, и после 1945 года в разных странах, так же скрытно, «для себя» описывались труды и дни, проведенные в сражениях, но по окончании, которых мир устраивался совершенно иначе, чем об этом мыслилось в окопах. Солидарность и власть редко честно соседствуют друг с другом. Солидарные соратники первых походов Чингис-хана были верны друг другу, но что им оставалось делать в окружении бывших маркитантов и перекупщиков, которые хотели устроиться, вытеснив детей героических богатырей?

«Тайная история» – сочинение горькое и безнадежно печальное. В 1240 году автор его был, видимо, совершенно стар, так, летопись свою, которую он вел с 1180-82, он описывает с местоимением «мы». А затем уже пишет «они». Если автору в начале всей эпопеи было 16-18 лет, то в 1240 году ему должно было быть под 80. Вряд ли это произведение было единственным написанным сочинением этого автора, но время и эпоха похитили у нас остальное. Он написал поистине «Тайную, или секретную историю монголов», и это был протест против официальной традиции, уже создававшей культ из личности Чингис-хана.

Автор поставил своей целью доказать, что не хан, а доблестное монгольское войско создало империю. Хан может ошибаться, может быть не всегда мужественным, может иметь много недостатков, но он должен чтить и холить своих ветеранов, которые вместе с ним трудились и вместе создавали государство.