Пока ты со мной - [39]

— Знаешь, Карен, — сразу взяла быка за рога Тамара, — думаю, будет неплохо, если ты на время возьмешь отпуск.

— Но почему? Мне сейчас не нужен отпуск. Я только что вышла на работу, я хочу работать.

— Просто я подумала, что ты слишком торопишься после такой тяжелой душевной травмы.

— Я знаю свое дело лучше, чем кто-либо другой, — возразила Карен. — Я вполне могу работать.

— И тем не менее, — твердо повторила Тамара, избегая смотреть Карен в глаза. При этом она нервно переминалась с ноги на ногу, то вставала на пуанты, то опускалась.

Лицо Карен вспыхнуло.

— Это все из-за статьи в газете, да? Послушай, Тамара, мы давно знаем друг друга. Неужели ты отнеслась к этому всерьез?

— Нет, — без колебаний ответила Тамара. — Я — нет.

— Ну и хорошо. Ведь это полнейшая чушь. Эта журналистка спровоцировала мою дочь, вытянула из нее бог знает что…

Тамара отвернулась и стала смотреть в зеркало. Карен не сводила с нее глаз. Задумчиво проведя ладонью по горлу, Тамара подняла подбородок и обернулась. Выражение лица у нее было суровое и непреклонное.

— Но вот родители детей… Сегодня утром было уже несколько телефонных звонков.

Карен сузила глаза:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Люди жалуются. Они считают, что это ты убила ту женщину, и не хотят, чтобы ты работала с их детьми.

— И ты не сказала им, что все это чушь?

Тамара беспомощно развела руками:

— Люди привыкли верить тому, что печатают газеты. А я не могу себе позволить лишиться учениц. Ты сама должна это понять. Я же не говорю, что ты уволена. Я говорю только: возьми на время отпуск.

— Что ж, если надо, я могу и уволиться! — крикнула Карен. — Если я буду прятаться, это будет выглядеть так, словно у меня совесть нечиста. Неужели ты этого не понимаешь?

Тамара сложила руки на груди и вытянула ногу в струну.

— Не заставляй меня настаивать.

— Но, Тамара, я думала, что мы подруги. Я думала, что я могу на тебя положиться.

— Да, в личном плане мы подруги. Но бизнес есть бизнес.

— Понятно, — с горечью кивнула Карен.

— Мне очень жаль, Карен. Честно. Когда весь этот бред рассеется…

— Ничего, я все поняла, — бросила Карен и, развернувшись, вышла из класса.

На скамейке сидела одна из ее учениц, пятилетняя Мерилин в пятнистом трико.

— Здравствуйте, миссис Ньюхолл, — радостно пискнула она. — Я уже готова.

Карен почувствовала, как гнев отступает, вытесненный жалостью к себе.

— Я сегодня не буду вести класс, — тихо сказала она дрогнувшим голосом и, прежде чем девочка начала задавать вопросы, перекинула сумку через плечо и быстро направилась к выходу.

Добравшись до своей машины, Карен хотела только одного — уткнуться лицом в руль и разрыдаться. Но она боялась, что Тамара может увидеть это из окна, а доставлять директрисе такое удовольствие не следовало. Поэтому Карен взяла себя в руки и дрожащими пальцами повернула ключ зажигания.

Дженни стояла возле открытой дверцы шкафчика в раздевалке и запихивала на полку книги. Рядом ждала Пегги, разглядывая толпу школьников, целую реку кожаных курток, джинсов и спортивных костюмов, медленно протекавшую мимо них.

— Я не могу в это поверить, — повторила Пегги. — Неужели та женщина действительно журналистка?

Дженни кивнула.

— Откуда же она узнала, где тебя найти?

— Понятия не имею. Она сказала, что от мамы, но это неправда. Наверно, просто следила за мной.

— Вот незадача, — вздохнула Пегги.

Дженни тоже вздохнула:

— Ты-то здесь ни при чем. А вот мать на меня здорово разозлилась.

Пегги кивнула. Ее отец за завтраком читал статью мачехе вслух, и оба устроили Пегги настоящий допрос по поводу семьи Ньюхолл.

— А ты рассказала маме, как все было? — спросила Пегги. — Ну, что эта женщина изображала из себя подругу твоей родной мамы и все такое?

— Рассказала, но это ничего не изменило.

— Привет, Ньюхолл! — раздался громкий голос.

Девочки обернулись и увидели, что у них за спиной стоит жилистый прыщавый подросток с сальными каштановыми волосами и недобро ухмыляется. За ним в выжидательной позе маячили еще двое мальчишек. Заводилу звали Марк Поттер, и он считался в школе первым хулиганом.

— Чего тебе надо? — воинственно спросила Дженни.

— А правда, что твоя старуха — убийца? — насмешливо поинтересовался Поттер.

— Заткнись ты, — презрительно протянула Дженни.

— Ведь ты сама об этом рассказала всему свету, — не унимался Поттер. — Читала газету?

— Я этого не говорила! Убийство совершил какой-нибудь маньяк.

— Маньяк? — передразнил ее мальчишка. — Похоже, это твоя мамаша — маньячка.

Дженни почувствовала, что на глазах у нее выступают слезы, и запаниковала. Она сама во всем виновата — как можно было говорить такие ужасные вещи о маме? Вот бы провалиться сейчас сквозь землю и никогда больше не возвращаться.

Вокруг начала собираться кучка любопытствующих. Дженни поняла, что оказалась в ловушке. Наверно, все они ждут только одного — чтобы она разрыдалась у них на глазах. Девочка с самого утра заметила, что на нее пялятся со всех сторон. Похоже, все только и ждали этого момента.

— Моя мама никому ничего плохого не сделала, — сказала Дженни, слыша, как предательски дрогнул ее голос.

— Ах, бедная малютка, — засюсюкал Марк и протянул руку, чтобы погладить Дженни по голове. — Ее мамочка совершила такую бяку.