Пока есть Вторник. Удивительная связь человека и собаки, способная творить чудеса - [13]

В том-то и проблема Вторника. Выпускникам СКВП предстоит ответственнейшая работа — они должны быть лучшими. Как дать тому юноше в инвалидном кресле собаку, которая не станет слушать его команды? А девочке с повреждениями мозга, еле ходящей, слабо и медленно шаркающей ногами, дать пса, который может потянуть ее за собой прямо на улицу?

Нельзя сказать, что Вторник был плохим псом. Просто он был невнимателен к командам, а иногда отказывался выполнять две самые важные — «справа» и «рядом» (когда собака идет справа или слева от тебя). Лу считала, что Вторник был еще незрелым. Думаю, пес просто тяжело, как умеют только самые чувствительные собаки, переживал расставание с Томом.

Я знаю, воспитанники СКВП, если их дрессировать по обычной программе, не тоскуют о глубокой связи.

— Как они могут об этом тосковать, если у них никогда не было постоянных отношений с одним человеком? — напирает Лу. — Вы расстраиваетесь, что не говорите по-португальски? Горюете, что не наблюдаете закат над Северным полюсом?

Но что если собака, особенно такая чуткая и эмоциональная, как Вторник, испытает сильную привязанность к человеку, да не единожды, а дважды — и оба раза потеряет друга? Что будет чувствовать пес?

Лу видела все подводные камни. Но видела и потенциал Вторника. Он сердечный, очень красивый. У него отличные манеры. Он умный и чувствительный, его невозможно не любить. За пятнадцать лет в сфере профессиональной дрессировки у Лу выработалась интуиция, и женщина точно знала: у нее есть идеальный наставник, который сумеет выучить Вторника, — Брендан.

Уже давно известно, что обучение собаки-компаньона может оказать благотворное влияние не только на пса, но и на дрессировщика. «Грин Чимниз» (одна из организаций, поддерживающих детище Лу Пикар) в начале 1940-х годов стала первопроходцем в этой сфере. Дрессировка собак была в первую очередь терапией для детей с эмоциональными проблемами. За последние тринадцать лет СКВП выполняла эту терапевтическую роль в школе-интернате для трудных подростков «Чилдренз Виллидж» (деревня Доббз Ферри, штат Нью-Йорк, час езды к северу от города Нью-Йорк). В СКВП существует добровольческая программа для учащихся, и поначалу даже удивляешься, сколько подростков кажутся замкнутыми, агрессивными и пренебрежительно относятся к работе. Но нужно помнить, что эти ребята — пожалуй, самые сложные подростки в системе патронатного воспитания штата Нью-Йорк. Как и Вторника, многих из них передавали от одного опекуна к другому, и дети усвоили, что только ожесточенность — даже по отношению к собакам — помогает выжить.

История Брендана самая обычная. Он родился в бедняцком районе Бруклина, мать бросила ребенка, когда тому было пять. Несколько следующих лет он то переселялся к разным приемным родителям, то возвращался к матери, но никогда не задерживался дома дольше, чем на пару месяцев. Мальчик всегда был тихим, но теперь совсем отгородился от окружающего мира, перестал слушаться опекунов, прекратил попытки завести друзей. Он был ранимым и, что еще хуже, крупным. Брендан всегда был здоровенным новичком в школе с суровыми порядками. Подросток не был драчуном, поэтому становился объектом нападок крутых парней и тех, кто хотел самоутвердиться. Мальчика все время дразнили и избивали. Брендан всего лишь хотел вернуться домой к матери, но у нее теперь появились маленькие дети. Она не хотела брать Брендана надолго.

В конце концов мальчишка подался на улицу. Он бродил сколько хотел и где хотел, не беспокоясь о последствиях. Никакое наказание Брендана не задевало, потому что ему было все равно. Подросток был озлоблен, больше того — обижен, но он был всего лишь ребенком. Что он мог понимать? Брендан только хотел материнской любви, но мать и не думала забрать мальчика к себе. Поэтому он боролся. Спорил. Уставился в стену и пожал плечами, когда исключили из школы.

Социальный работник посоветовал школу-интернат «Чилдренз Виллидж». Администрация штата Нью-Йорк дала добро. Это было идеальное место для одинокого подростка, но смириться с переменами было непросто. Мальчик ненавидел свою старую жизнь, но новую — еще больше. Ни с кем не разговаривал, даже с соседями по домику. Оцепенело ходил на занятия, вяло жевал свою порцию в столовой. Брендану было четырнадцать, и он скучал по городу. По кипучей уличной жизни. Ему не хватало надежды — пусть совершенно ничтожной, — что мать возьмет его к себе. Но больше всего мальчику не хватало ротвейлера Медведя — единственной постоянной величины в его жизни. Что бы ни случилось, где бы Брендан ни жил, пес всегда его ждал.

Брендан знал, что в «Чилдренз Виллидж» есть возможность заниматься дрессировкой собак. Слышал, что эти собаки особенные. Золотые ретриверы, умеющие включать свет и открывать двери? Подросток заинтересовался, хотя и ни за что бы этого не признал. Он был слишком замкнут, и вновь раскрыть свою душу было нелегко. Возможно, с собаками — это обман, потому что все в жизни оказывалось обманом, очередной хитростью взрослых, с помощью которой они добиваются своего. Но после того как собаки однажды выступили для его класса, Брендан не смог больше противиться искушению. Это был не обман. Собаки действительно включали носом свет, открывали двери, вышагивали рядом с дрессировщиками, такими же детьми из «Чилдренз Виллидж». Но нет, уже не такими же — ведь рядом с ними были собаки.