Пока еще здесь - [34]

Поселиться в Вильямсбурге захотела Седжян. В августе она сообщила, что готова съехаться. Вадик был на седьмом небе, хотя обстоятельства, при которых она это сообщила, были несколько странные. Последние недели они все больше отдалялись друг от друга. Вадик уже готовился к неминуемому разрыву. Но Седжян вдруг позвала его к себе, в Пало-Альто.

– Я приеду через пару недель, – пообещал он.

– Нет, приезжай прямо сейчас! В эти выходные! – требовала она.

Билет, купленный в последний момент, был неприлично дорог, но он того стоил. Седжян нежданно стала нежной и любящей, без конца прижималась к Вадику, плакала и смеялась, ворковала и всячески превозносила его, приговаривая, что все эти придурки вокруг ему и в подметки не годятся. Перед его отъездом Седжян объявила, что ей в Калифорнии делать больше нечего, что она будет искать работу в Нью-Йорке и им пора жить вместе. Вадик так обрадовался, что схватил ее, стиснул в объятиях и так бешено закружил по комнате, что ударил плечом о старинный шкаф с гараж-сейла. И только в самолете ему помнилось нечто подозрительное в этом ее поведении.

– Очень стремно! – заявила Вика, подогревая его беспокойство.

Регина согласилась. Сергей был весь в предвкушении переезда Седжян.

Вадик даже отчасти ждал, что на следующий день она перезвонит и скажет, что передумала. И она позвонила рано утром – в Калифорнии было, наверное, часов шесть, – и сердце у него екнуло, но Седжян всего лишь хотела рассказать, что разослала резюме в несколько многообещающих нью-йоркских компаний.

Она очень быстро нашла работу в каком-то крутом стартапе в Бруклине. Они спросили, готова ли она переехать в течение двух месяцев, она ответила да. “Ура!” – прокричал Вадик в свой айпад. Он тут же представил разные прекрасные кушанья, которые приготовит ей в своем су-виде, вино, которое они будут пить на террасе, увлекательные, возбуждающие вещи, которыми займутся в огромной спальне. Но когда он поделился некоторыми из этих фантазий с Седжян – и про еду, и не только – она ответила: “Нет! Твоя квартира слишком далеко от Бруклина, надо искать другую”.

Вадик опешил. Он вспомнил о депозите, который пропадет, если он съедет, и обо всех прочих тратах, связанных с переездом, да еще так скоро, но потом решил, что стыдно беспокоиться из-за подобных вещей перед лицом столь судьбоносных перемен в жизни.

– Эй! – окликнула Седжян.

– Да? – ответил Вадик.

– Как насчет Вильямсбурга?

Вадик не так уж хорошо знал Вильямсбург, но решил, что раз Седжян считает его крутым местом, вряд ли ему не понравится.

Седжян выбрала пару адресов на “Стрит-Изи” и попросила Вадика наведаться туда с айпадом, чтобы она могла поглядеть на них по скайпу.

– Окей, теперь наведи ближе, хочу рассмотреть кладовку. О, да там полно места! Но вот плитка в ванной мне не нравится, спроси хозяина, можно ли нам ее поменять.

В конце концов Седжян одобрила большую трехкомнатную квартиру (“Нам нужен второй туалет на случай приезда родителей из Сеула”). Квартира была на первом этаже, но Седжян не возражала. Дороже, чем Вадик рассчитывал, но подумал, что с двумя зарплатами они справятся. Потом пришел черед выбирать мебель. Из всех вещей Седжян разрешила ему взять только су-вид. Остальное по большей части было продано или переместилось в дом Вики и Сергея, на Стейтен-Айленд. После чего Седжян обставила комнаты по айфону, воспользовавшись приложением “Обставьменя!” От Вадика требовалось только дождаться, пока привезут мебель, и соединить Седжян с ребятами из доставки, чтобы она объяснила, куда что ставить.

За две недели до ее предполагаемого приезда Вадик переехал туда со своей старой квартиры в Морнигсайд-Хайтс.

– Покажи еще раз все комнаты, – потребовала Седжян в его первый вечер на новом месте. – Хочу посмотреть, как все выглядит, когда там уже кто-то живет.

И вот тогда-то Вадик почуял первые звоночки беды. Похоже, вид квартиры, когда в ней “кто-то живет”, Седжян не так уж понравился.

– Черт, ты слишком высокий для этого кресла, – отметила она.

– Значит, пусть оно будет твое, – предложил Вадик.

– Нет-нет, – сказала она. – Я его специально для тебя заказала. Мне в нем будет неудобно. Ой, и пожалуйста, не облокачивайся о стол, он очень хрупкий.

– Такое ощущение, что в нашей квартире ей нравится все, кроме меня, – пожаловался Вадик друзьям.

Сергей рассмеялся. Вика сказала: “Ничего себе!” Только Регина попыталась как-то его подбодрить, но и то не слишком уверенно.

За пару дней до приезда Седжян Вадик позвонил ей узнать номер рейса – хотел встретить в аэропорту.

Последовала долгая пауза, после которой Седжян сообщила, что еще не купила билет.

Вадик чуть телефон не выронил.

– Но тебе на работу меньше чем через неделю!

Седжян объяснила, что выжидает тариф подешевле.

– Я в жопе, да? – спросил Вадик Регину.

– Похоже, что так, – ответила она.

После того разговора поймать Седжян стало совсем сложно. Она не брала трубку и не отвечала на эсэмэски. Последнее сообщение от нее пришло по мейлу с приложенным тяжелым видеофайлом. Вадик читал письмо, лежа на дизайнерской минималистичной кровати, которую она заказала, такой низкой, что казалась продолжением тротуара. Если Вадик открывал шторы, ноги прохожих были наравне с его головой, вышагивали по ней туда-сюда. Седжян объясняла, что они не могут жить вместе. Что они совершенно не подходят друг другу, что просто одиночество свело их вместе, и как ей ужасно жаль, что он из-за нее переехал. “Но квартира и в самом деле хорошая, я уверена, ты ее еще полюбишь”.