Пока едет «Скорая». Рассказы, которые могут спасти вашу жизнь - [85]
Дела сердечные
История двадцать третья, в которой Таня консультирует соседку, выясняет, как правильно держать пост, и получает распределение на подстанцию к Ерофееву
В отделе кадров московской скорой помощи Тане потрепали нервишки. Начальник не успел сообщить, что ее направляют в оперативный отдел диспетчером на телефоны, как Таня положила на его стол запрос от заведующего ерофеевской подстанции. Кадровик кряхтел, звонил… но подписал направление. На вопрос, можно ли отпуск взять потом, ответил вредным голосом: «Нельзя». Это означало, что март нужно отгулять. А где? Как? По пути к дому Таня позвонила отцу, доложила, как ее дела. Папа ответил: «Вечером поговорим». Потом она позвонила Ерофееву и сказала:
– Поздравь меня!
– Поздравляю! – весело сказал Ерофеев. – А с чем?
– Угадай! – Тане хотелось смеяться от безудержного веселья.
– Ничего не могу придумать, – ответил Саша. – Тем более что сейчас на вызове и мысли заняты другим. Так с чем?
– Мне дали направление на твою подстанцию!
Тишина. И эта тишина вдруг разом обрушила все веселье и смех куда-то глубоко вниз. Стало страшно. Он не рад? Она ему безразлична? Почему молчит? Дрожащим голосом она позвала:
– Саша?!
В телефоне слышались голоса, потом Ерофеев откликнулся:
– Извини, отвлекли, мы тут госпитализируем. Что у тебя?
Теперь навалилась странная обида – ни на кого, а вообще. Да и так, как в первый раз, ей уже не сказать. Так, чтоб он понял, как она счастлива. Поэтому Таня буркнула:
– Все нормально, я получила направление на подстанцию. – Коварная мыслишка: «Ну спроси меня – на какую? А я скажу – на твою… Ну?»
А он ответил:
– Поздравляю! – сказал без искренней радости. Впрочем, она знала его мнение на этот счет.
«Вот так, да? Ну, тогда и я тебе не скажу».
– А у меня отпуск, на месяц.
– Какие планы?
– Не знаю. Никаких.
Разговор потек простой, пресный. Слышно было, что Ерофеев идет куда-то, голоса, хлопки дверей машины.
– А с чем больной? – спросила Таня, не потому, что интересно, а потому, что не хотелось первой бросать трубку.
– Ущемленная грыжа.
– Молодой?
– Сорок пять. Ладно, Танюш, мы поехали. Созвонимся вечером.
Громко хлопнула дверь. Видимо, Ерофеев сел в кабину.
– Пока.
В метро днем свободнее. Таня зашла в вагон, в нос ударил кошмарный запах. В углу вагона стоял бомж и «благоухал». Вокруг него образовалось чистое пространство. Бомж пьяненько косился на пассажиров, нагло ухмылялся. И вот тут Таню проняло. Она подошла к переговорному устройству и сообщила машинисту об антисанитарном пассажире. На следующей станции в вагон вошли двое полицейских и, стараясь не касаться ароматного наглеца, палками принялись его толкать к выходу из вагона. Бомж выворачивался и орал, что Россия – правовое государство и он тоже гражданин, а значит, право имеет, и что он деньги платил! Бомжа вытолкали все-таки из вагона. Двери закрылись. Воздушный поток вынес прочь амбре, но в душе осталось какое-то гадливое ощущение. Ну почему Ерофеев такой толстокожий? Нет, он внимательный и деликатный. Он интеллигентный. Но как-то по-своему. Иногда грубоват. Но неужели он ничего не понимает? А может быть, он не свободен? Женат? Или разведен, но у него дети? А может, он донжуан? И коварно заманивает ее? Нет, это бред… А как же та хабалка, что обижала Таню по телефону? «Ерофеева я тебе не отдам!» Нашла себе игрушку. Кто же это такая? Спросить Сашу прямо Таня не решилась. Вчера он пришел к ней в училище на выпускной вечер. Они танцевали. Девчонки обратили внимание на ее парня. По сравнению с училищными однокурсниками он выглядел взрослее и серьезнее. Ерофеева дергали на белый танец. Таня стояла и грызла нижнюю губу. Ревность. Кружась в вальсе, Ерофеев что-то говорил… Нет, отвечал… Таня смотрела и думала: «У меня нет подруг! И не будет!» Когда он вернулся к ней, стараясь говорить как можно равнодушнее, спросила:
– И о чем вы говорили?
– О всякой ерунде. Ни о чем, – сказал Ерофеев.
А черная кошка ревности заскреблась в сердце еще сильнее. Подруга все-таки у нее была, еще старая, детсадовская и школьная. И только ей Таня рассказала про Ерофеева и про странный телефонный разговор с неизвестной соперницей. Подружке только детективы писать. Она долго выспрашивала Таню обо всех, кого та знала из сотрудников подстанции, о Ерофееве, составляла психологический портрет и в конце концов сказала:
– Он тебя ловит.
Таня не поверила:
– Глупость это.
– Ничего не глупость, – возразила подружка. – Помнишь в «Онегине»: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей»?
– Тем легче, – поправила Таня. – Мы с ним даже не целовались.
– Он хочет все, – сказала подружка. – Ох, Танька! Смотри, мужики коварные… им бы только в койку затащить!
Таня махнула рукой:
– Это не так просто. Я что – кукла? А эта, которая на подстанции с ним работает? Это что?
– А это он, наверное, кого-то нарочно подговорил, чтоб тебя совсем задурить и ты, значит, была бы на все согласная.
Соображения подружки совпали с тайными желаниями Тани. Она и правда подумала: «А что? Если б Ерофеев предложил, не отказала бы в тот момент». Потом это опьянение от отчаяния прошло. Наступило трезвомыслие. Она стала наблюдать за Ерофеевым и ревновать ко всем, кто смотрел на него хоть с минимальным интересом. Но многие девчонки привели своих ухажеров и мужей, на фоне которых Ерофеев несколько потерялся. Но она заметила странную деталь – выправка как у военного. Не гренадерская стать, а какая-то странная. Она все пыталась вспомнить, где же она видела очень похожего человека.
Чума, опустошавшая в Средневековье города и страны, пришла в Москву. Как оказалась здесь смертоносная инфекция? Возможно, это диверсия? Молодой врач Наталья Евдокимова и аналитик ФСБ Олег Пичугин пытаются распутать этот клубок и спасти мегаполис. А чума уже шагает по улицам, и в опасности оказывается каждый.
Истории для этой книги собраны опытным «скоропомощником», который сам был очевидцем многих событий или слышал их из уст своих коллег по работе. Все рассказы написаны с большим юмором, а как известно, смех – это лекарство, которое можно и нужно принимать в больших дозах.
«Год 1966-й. Окраина Москвы. Шестилетний пацан в сатиновой клетчатой рубашке и шортах сидит на заборе и смотрит на противоположную сторону улицы. Туда, где парк. Это действительно парк, хотя для меня он был лесом. «Лианозовский парк культуры и отдыха». Он и сейчас есть. Он изрядно поредел, оброс аттракционами, в нем проложили асфальтовые дорожки, поставили множество киосков и палаток… и теперь его видно насквозь. А тогда это было культовое место, где мы играли в войну, в лапту, в футбол, которое исколесил я на «Орленке» вдоль и поперек.
Расхожая фраза: «Словом можно ранить или убить». Врач скорой помощи Виктор Носов, как и любой медик, знал ее истинность. Но не мог допустить иного толкования, чем прямое словесное воздействие на психику. А какую энергетику несет необдуманное слово? Или сказанное в гневе?.. Любовь Виктора Носова и Вилены, яркие искорки счастливых эпизодов жизни вспыхнули и сгорели в незримой страшной битве родных людей. За что? Да ни за что! И любят и ненавидят – слепо. Жить злом и совершать зло легко, но однажды придет воздаяние.
Очень часто, попадая на прием к лечащему врачу, мы сталкиваемся с непониманием и даже, как нам кажется, равнодушием. А ведь большинство из нас хочет осмысленно участвовать в собственном обследовании и лечении, осознавать не только факт наличия отклонения от нормы, но и что это означает. Каждому из нас хочется быть уверенным в правильности назначенного лечения, понимать, какие препараты и для чего нам прописаны, а не слепо следовать рекомендациям доктора.Книга, которую вы держите в руках, не является обычным пособием по расшифровке анализов.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.