Поиски и находки в московских архивах - [12]

После долгих колебаний в 1869 году Н. А. Меренберг обратилась к П. В. Анненкову с просьбой о содействии издать письма ее отца. Анненков высказал сомнение, можно ли опубликовать переписку поэта с женой в полном виде. Опасался он и вмешательства цензуры.

Шли годы. А письма, в которых каждая строка была дорога и близка русским людям, все еще не появлялись в печати. И только весной 1876 года, после нескольких безуспешных попыток продать письма Пушкина какому-либо журналу, Н. А. Меренберг вступила в переговоры с И. С. Тургеневым о публикации писем.

4 апреля 1876 года Тургенев сообщил Анненкову о том, что получил в свое распоряжение от графини Н. А. Меренберг «большой пакет писем ее отца к ее матери». Тургенев предложил их для публикации М. М. Стасюлевичу — редактору журнала «Вестник Европы». Это предложение было одобрено редакцией журнала. Стасюлевич попросил Тургенева написать предисловие к письмам Пушкина. Тургенев выполнил эту просьбу.

И вот в конце концов тексты писем отправлены в Россию, сданы в набор. В первом и третьем номерах журнала «Вестник Европы» за 1878 год они были напечатаны. В предисловии к публикации Иван Сергеевич Тургенев писал: «Едва ли кто-нибудь может сомневаться в чрезвычайном интересе этих новых писем Пушкина». По словам Тургенева, в этих письмах «так и бьет струею светлый и мужественный ум Пушкина, поражает прямизна и верность его взглядов, меткость и как бы невольная красивость выражения...». «Позволю себе прибавить от своего имени, — продолжал И. С. Тургенев, — что я считаю избрание меня дочерью Пушкина в издатели этих писем одним из почетнейших фактов моей литературной карьеры: я не могу довольно высоко оценить доверие, которое она оказала мне, возложив на меня ответственность за необходимые сокращения и исключения... Нам остается искренне поблагодарить графиню Н. А. Меренберг за этот поступок, на который она, конечно, решилась не без некоторого колебания, — и выразить надежду, что ту же благодарность почувствует и докажет ей общественное мнение».

Письма Пушкина Тургенев назвал «сущим кладом», мимо которого не пройдет «каждый образованный русский человек». Эти справедливые слова Тургенева оказались пророческими.

Многие писатели и критики считали письма поэта ценнейшим источником изучения его жизни и творческого пути. «Письма Пушкина чаруют меня по-прежнему», — писал П. В. Анненков редактору «Вестника Европы» в феврале 1878 года. Много лет спустя были изданы почти все дошедшие до нас письма поэта. Интенсивные поиски эпистолярного наследия поэта продолжались после Великой Октябрьской социалистической революции. Фонд пушкинских писем все время пополнялся. «Всеми признано, — писал Брюсов, — что письма Пушкина замечательны не менее его художественных произведений»[24].

Общее мнение благодарных читателей переписки Пушкина глубоко выразил известный историк литературы, библиограф, пушкинист Н. О. Лернер (1877—1934): «Пушкин, незаметно для самого себя, составил одну из лучших своих книг — собрание писем, группу золотых слитков русского слова, роскошный фейерверк алмазных искр... Гений во всем, Пушкин — гений и в своих письмах»[25].

До нас не дошли многие рукописи Ф. М. Достоевского. До сих пор неизвестно местонахождение рукописи романа «Братья Карамазовы».

Немало рукописей этого великого художника слова было вывезено за границу. А некоторые из них были выкрадены предприимчивыми зарубежными коллекционерами. «Вполне возможно, — пишет И. С. Зильберштейн, — что в послереволюционные годы за рубеж была увезена полная рукопись «Братьев Карамазовых»[26]. О ней имеется такая запись А. Г. Достоевской: «Внуку моему, Федику, я подарила на память о его дедушке полный экземпляр рукописи романа «Братья Карамазовы» (первый том 439 страниц и второй том 465 страниц). Оба тома переплетены (вес обоих более 12 фунтов. Внесены на хранение в Госуд. банк 17 февраля 1907 г. по расписке № 1030823). Расписка эта отослана на хранение Екатерине Петровне в заказном письме февраля 1907 г.»[27].

Заслуживает внимания и следующее сообщение И. С. Зильберштейна:

«О том, что украденные в нашей стране рукописи Достоевского оказываются за границей, красноречиво свидетельствует следующий факт. В первом томе писем Достоевского, вышедшем в 1928 году, А. С. Долинин напечатал письмо 12 ноября 1859 года к В. М. Карепиной — сестре писателя, указав в примечаниях, что его подлинник хранится в Московском Историческом музее. А 28 лет спустя после выхода первого тома четырехтомника, в 1956 году, человек, назвавший себя С. Максимовым, через посольство СССР во Франции передал в дар Музею Ф. М. Достоевского в Москве тот самый подлинник письма к В. М. Карепиной, который ранее хранился в Историческом музее. Из Советского Союза был увезен другой интересный автограф писателя — двойной лист большого формата, все четыре стороны которого, заполненные рукою Достоевского, являются началом второй главы второй части «Записок из Мертвого дома»...

Наряду с автографами Державина, Жуковского, Пушкина, Александра Бестужева, Вяземского, Гоголя, Тургенева, Горького, Блока, Марины Цветаевой этот автограф Достоевского входит в раздел рукописей большой коллекции русских изданий 1750—1920 годов, отчасти собранной Бейардом Л. Килгуром во время его пребывания в 1926 и 1927 годах в Советском Союзе. Ему удалось вывезти в США редчайшие русские книги, в том числе по экземпляру всех прижизненных изданий Пушкина»